Сергей Возный - Охота на Паука

– Нет, Тенгиз у нас один такой артист, – отвечает Али на незаданный вопрос. – Спасибо, девочки и мальчики, дальше я сам.

Уходят. Эллочка порхает впереди, синеглазая (-ый) бредет следом тяжелой походкой борца. Расслабляется, пока лишних глаз нет. Вспоминаю жадные руки на своем теле – это был личный обыск, разумеется, но уши начинают гореть. И в вирте, и у мясокостного моего тела, почивающего вдали отсюда. Али глядит с любопытством, паршивец эдакий, аж рот раскрыл.

– Красивые девчонки, – решаю отплатить ему той же монетой. – Небось, и в кровати хороши?

– Фу, Олег! Уж ты-то меня знаешь, а говоришь такое! У меня вон кто!

Последняя фраза относится к очередным чаровницам, как раз явившимся из глубин дома. К трем сразу. Силен Алишах, силен – или просто давит таким путем собственные комплексы? Внешность дам эту версию подтверждает: все как одна высокие блондинки скандинавского типа. И сейчас и всегда в этом доме.

– Шалун ты, однако, – говорю нейтрально, глядя в спину валькириям. – Не боишься, что и там мужики? Ладно, дело твое, а я пить хочу как верблюд в Сахаре. Пивко для гостя у тебя найдется?

Через пару минут сижу в гостиной, наслаждаясь всё той же сибаритской атмосферой. Ковры, кинжалы и сабли, кальян, благовония. Физическое моё тело изнывает от жажды – «зебра» на белом рукаве дополнилась соответствующей полоской – но виртуальный «туборг» ему не поможет. Торопиться надо.

– Оружие, Али. Категория «R», серьезной убойности. Только не говори, что впервые слышишь о таком.

– Зачем говорить, всё равно не поверишь, – морщится сидящий напротив атлет с лицом голливудского султана. – Есть такое оружие, кое-где его легально применяют, но не насмерть. Самовнушение, да.

– Я знаю принцип действия, – киваю терпеливо, не повышая голоса. Мы приятели, почти друзья, но сейчас служба превыше всего. Сейчас есть «источник» и есть «злой мент», какового даже изображать не нужно, достаточно вспомнить девять лиц, застывших в агонии. Самовнушение – страшная вещь. Никаких реальных ран, вроде стигматов, на физическом теле не проявляется – для этого надо быть верующим фанатиком – но хватает и болевого шока. Врагу не пожелаешь.

– Я знаю принцип действия, но спрашиваю не об этом. Покупатели, Али.

– Ай, Олег, ты хочешь объять необъятное и вычерпать море наперстком!

– Не увлекайся, дружище, я спешу. Ты наверняка догадался, почему мне надо торопиться.

– Наслышан. Люди говорят, ветер слова носит, только я вряд ли смогу тебе помочь, дорогой Олег. У меня много покупателей, но все безумно далеки от криминала!

– Кто тогда? – смотрю ему в глаза по привычке, будто можно переглядеть аватар. – Ну, Али, давай уже! Ты же всех в этом бизнесе знаешь!

– Шар моей благодарности будет вечно кататься коридорами твоей любезности, – кивает атлет с грустью, несвойственной такому образу. – Я назову тебе пару имен, Олег, по дружбе, а не потому, что ты полицейский. Даже если мне за это отрежут язык.

– Не отрежут, обещаю. Не первый день замужем.

– Все так говорят. Меня больше греет не твой профессионализм, в котором я ни секунды не сомневаюсь, а то обстоятельство, что ты ищешь маньяка. Братва маньяков не любит, а потому простит меня, даже если…

– Не будет никаких «если». Говори, не томи!

Роскошные подушки кажутся, вдруг, жесткими, фальшивое пиво дерет горло как песок. Кто, спрашивается, мешал заглотить «батарейку» перед мероприятием?! Спешка всё, суета!

– Одна маленькая мелочь, дорогой Олег, – говорит Алишах уже на выходе, вовсе небрежно. – Ты ведь бываешь иногда в «коридоре»? Ну, по работе, или попутно.

– И что? – зуд в затылке усиливается, скоро начнет ломить. Откуда он знает, шайтан, про сегодняшнее дежурство?! Совпадение, или «слил» кто-нибудь из общих знакомых?

– Проблемка у меня, – продолжает атлет-султан с проникновенностью торговца. – Поставил там несколько терминалов по обмену основных валют, а кто-то их взялся подламывать. Ты же знаешь, там охраны нет совсем, одни волонтеры…

Мне ли не знать! Мир «токая» – это Дикий Запад на ранней своей стадии, еще без шерифов. Очень долгое «ещё». Потому хотя бы, что абсолютное большинство преступлений здесь носят игровую форму и направлены против столь же игрушечных ценностей. Не подпадают никак под реалистичные кодексы всего мира, а методики их пресечения не охвачены ни уголовным процессом, ни наукой криминалистикой. Всё на ходу рождается, с нуля и «на коленке», из опыта таких как мы с Ветровым. Говоря по чести, в полицию тут никто и не думает обращаться. Многим проще найти обидчика и попортить ему аватар до полной непригодности, чтоб тратил время и деньги на создание нового. Иногда, вполне реальные деньги. В былое время покупателей электронных мечей за наличку называли пренебрежительно «донатёрами», но «токай» изменил очень многое. Кончилась халява – вместе с началом безмерных игровых возможностей. Теперь реальных купюр стоит почти всё, от «цветка» и входа в мир, до получения преимуществ. Реальность, наличная и безналичная – краеугольный камень могущества «Global Corporation».