Максим Новожилов - Страна Со Шрамами - Крах Последней Империи

Солдаты, сержанты и офицеры вытянулись в стойку и смотрели на трибуну. По лестнице поднимался полковник с наеденным животом, который едва сдерживался ремнём и форменным кителем.

Он подошёл к краю трибуны и заговорил в микрофон. Его мощный, но добродушный голос усилился колонками: – Вольно! – Гвардейцы расслабили тела, продолжая слушать полковника Замятина. Он прокашлялся, прикрыв рот кулаком и начал свою речь: – Дорогие солдаты! Сержанты, старшины и прапорщики. Отважные офицеры! Прошу вашего прощения за испорченный выходной. Для нас всех настают тяжёлые времена. Этим вечером в столице, неизвестные сорвали главный праздник выпускников, совершив подлую диверсию. Погибли наши с вами товарищи по оружию, повреждён Дворец Верховного Правителя, ещё сильнее пострадала Островная Крепость. Диверсанты угнали катера береговой охраны Гвардии, завладели оружием, освободили государственных преступников из Крепости. И вывезли их на угнанном транспортном вертолёте. Секретной Службе поручено расследовать это немыслимое преступление. Всё, что известно на данный момент: диверсия совершена при пособничестве предателей из Партии и Гвардии, их личности устанавливаются, по всем службам назначены проверки. По этому вопросу, Верховный Правитель записал обращение, внимание на панель, – Замятин отошёл от микрофона, повернулся к панели и приложил руку к берету.

Огромная инфопанель на углу плаца замерцала полосками помех. Через несколько секунд экран прогрелся и дал изображение. Иссечённое морщинами лицо смотрело через узкие прорези век. Губы Верховного подрагивали, не то от страха, не то от волнения, а может, и вовсе, от старости. Увешанный нашивками и медальными лентами белый китель едва скрывал экзоскелет. – Дорогие военнослужащие… Соотечественники… – голос его дрожал и прерывался в его манере. – Прошедшая суббота стала переломным днём для нашего Отечества. Диверсанты из Свободной Сибири совершили подлую атаку в самом сердце Империи. На угнанных катерах речного патруля сепаратисты атаковали и потопили Фрегат Империя – символ главного праздника для выпускников. На этом мрачные события не закончились. Также были повреждены наши священные символы: Имперский Дворец и оплот чести Гвардии и Секретной Службы – Островная Крепость. Были освобождены и вывезены преступники – агенты Свободной Сибири. Такой наглости мы не стерпим! – он слабо ударил кулаком по дубовому столу и продолжил: – Мы должны сплотиться и отразить угрозу! Если мы ничего не предпримем, то нападения будут продолжаться и впредь. Наша с вами задача – защитить нашу свободу и сохранить нашу духовность! Я, Верховный Правитель Северной Империи, объявляю чрезвычайное положение. Всем пограничным частям и гарнизонам городов приказываю прийти в состояние полной боевой готовности, чтобы незамедлительно отразить любое нападение! Приказываю соблюдать эти условия до улучшения ситуации.

Экран панели погас, на плацу царило молчание. Замятин вновь подошёл к микрофону. – Офицерский состав, ко мне, – к трибуне пошли командиры рот и батальонов.

Ерофеев толкнул Ивана локтем, ехидно улыбаясь, и сказал: – Хрен тебе, Ваня, а не к бабам лазать по ночам.

– Это пол-беды, мужик. Как бы в наряд на границу теперь не залететь. Оставить ногу на растяжке или получить маслину между глаз, пиздец как не хочется. А с другой стороны – можно будет пострелять двуногого зверя.

– Твой брат был прав. Порошок тебе пользы не делает. Тебе-то чего переживать? Это мне больше стоит думать о таких вещах. Угомони уже свою паранойю.

– Моя паранойя ещё ни разу меня не подводила. И я ей верю. Пожалуй, она – единственная, кому я по-настоящему в этой жизни верю.

– Ваня… Твоё дело – выдавать стволы с бронёй, собирать и забирать постельное бельё, да прод склад дербанить. Вот ты мне объясни. С какого хуя тебя должны послать на боевое дежурство?

– С такого, что я ещё и на должности заместителя командира роты, дурень. Если начнётся цирк с салютом и взрывами, я пойду на передовую со всеми. Понял этот момент?

– С этим ясно. Но с чего ты взял, что начнётся пиздец?

– Моя паранойя, Данила. И я ей верю. И я жопой чую, что Колька не просто так слился с построения. Тут что-то не то.

– Посмотрим и увидим. А ты сам постарайся не думать об этом. Вон, комбат возвращается.

Подполковник Вдовин остановился перед своим батальоном. Он старался быть сдержанным, насколько мог. – Командиры рот, взводов и отделений, ко мне, – офицеры и сержанты вышли из строя и встали в шеренгу перед Вдовиным. Он продолжил: – Итак, товарищи, слушайте меня внимательно, – он взглянул на коммуникатор. – Через десять минут офицерский и сержантский состав собираются в учебном кабинете. На первом этаже. В расположении роты разведки. Личный состав уйдёт на завтрак. После совещания собираемся здесь же… Ерофеев!