Александр Клим - Смягчённая конструкция

Тьма, вокруг одна лишь тьма, и это очень устрашает. Я один, совсем один в этой страшной темноте.

Блеснуло, где-то слева блеснуло, и в помещении появились контуры, нет, я по-прежнему ничего не видел, но очертания некоторых предметов стали более отчётливы. Вот угол кровати, вон угол потолка, что еле виден у самого источника тусклого свечения. Свечение не здесь, я в комнате, как мне показалось, и свет исходит откуда-то из коридора, что ли. Окно, за мной точно окно, я чуть не подпрыгнул, когда спины что-то коснулось. Я стою совсем рядом с ним, буквально чувствую прикосновение шторной ткани. В противоположном углу от света ничего не видно, там словно бездна, угольно-чёрная пустота, пустота, нагоняющая ужас, я всматриваюсь в неё, но ничего не вижу, я лишь чувствую, как потеют ладони, как учащается дыхание. Размеры комнаты мне определить не удалось, из-за того что стен не видно, а может, их и нет вовсе?

– Твою мать! Да где я? – Отчаянно крикнув в пустоту, я прислушался, но ничего не услышал, вокруг стояла звенящая тишина. Но я отчётливо чувствовал страх, усиливающийся страх в глубине моего сознания. А я спросил вслух, или я лишь подумал? Тогда, может, спросить снова? Но поднявшийся из глубины ком страха парализовал гортань.

Я попытался сделать шаг навстречу тусклому свечению из другой комнаты, и вдруг я замечаю лицо. Нет, не лицо, лишь очертания, еле заметный блеск глаз и вроде бы даже волосы, длинные, или мне показалось, чёртова темнота, ничего не понятно. Прикинув положение, я понял, лицо находится рядом с кроватью, и то ли сидит на маленькой табуретке, то ли на корточках.

– Аня? Аня! – вдруг вырвалось у меня. – Посмотри, Аня, там же люди, – проговорил я уже дрожащим от страха голосом, одёргивая штору.

За окном и правда шли люди, я смотрел на них с высоты, наверное, второго или третьего этажа. Ничего необычного, будто я нахожусь в номере какого-то отеля, кроме одного. Кричащая и смеющаяся группа людей шла с факелами. Ни фонарики или нейтрино свет, они шли именно с факелами. Я застыл лишь на мгновение, изучая картину за окном, и вновь повернулся в темноту, странно, но свет из окна не проникал в комнату, и тут по-прежнему было очень темно и лишь очертания лица, казалось бы, очень знакомой мне девушки, и я вновь окликнул её.

– Аня, Аня, посмотри, там же люди, это же люди, мы не одни здесь, Аня! Аня!

Ответа не последовало, и я снова попытался приблизиться, но ноги меня не слушались, я стоял на ногах, но двигать ими не мог, осознав своё положение, я затрясся от охватывающего меня ужаса, всё тело дрожало, лоб покрылся испариной, я готов был заорать и, пробив стену, покинуть это страшное место, но не мог. Я врос в пол. Я находился в центре самого страшного ужаса, что я вообще мог вообразить себе когда-либо. Словно настоящая тьма, потусторонняя настоящая тьма пришла сюда, в эту комнату, пришла за мной. Она смотрела на меня из этой бездонной темноты, а я смотрел на неё, как кролик на удава, в глазах бешеный страх, но сделать ты ничего не можешь. Ты телесный пленник, твой разум захвачен, и над ним издеваются, пробивая всё новые и новые уровни страха. Немного пригнувшись, прищурился и попытался разглядеть лицо в дальнем углу комнаты, пытаясь найти в нём спасение, помощь, да просто понять, кто это. Но тут я просто эмоционально взорвался, невиданный испуг посетил мой разум, так как прямо передо мной в темноте оказалось страшное, чёрное и дьявольски выглядящее чудовище, точнее его морда, или это была Аня, до которой я так отчаянно пытался докричаться, а она всё это время стояла рядом со мной? Ужасная гримаса всплыла из темноты, или она была здесь всегда? Я не смог этого определить, испуг пронзил всего меня, лишив возможности думать. Я инстинктивно шарахнулся назад и, ударившись о стену, проснулся.

Уже почти стемнело. Рычащий геогельевый двигатель автомобиля специализированного психико-физиологического отдела вдруг натужно завыл, когда в свете горящих фар показался достаточно крутой дорожный подъём. Через три четверти часа мы стояли на пустой парковке филиала № 17 Психоневрологического отделения центральной клинической больницы СитиГрада. Психиатрическая больница № 17 находилась на высоком холме, и оттуда открывался прекрасный вид на СитиГрад. Горящие голографические рекламные ролики, невероятной высоты здания, уходящие в небесную темноту, огни узких улиц, едущие по ним автомобили. Разделяющая бедноту и богатство река и гордо возвышающийся пик мэрии.