Сергей Нилус - Последний 2007-й

– Другое дело, – лысый довольно оскалился и убрал лапу в карман брюк. – Нам лишние проблемы не нужны.

– Давай его сюда. Тут светлее. И чайник горячий, – донёсся голос картавого из кухни.

– В чём дело?! Вы кто такие? – бродя взглядом по комнате и всё ещё вычисляя возможное местонахождение биты, Михаил ощупал благодарно ноющее плечо. Натиск «солнышка» был выдержан, хотя и с трудом.

– ФСУ, – лысый зевнул. – Тупой, что ли? Пошли. Сейчас тебе объяснят.

– У меня отец в ментуре работает. Хана вам! – Михаил попытался сказать это как можно твёрже, но голос плохо слушался, и последняя фраза сорвалась на какой-то почти птичий щебет.

– Не беси меня, сука! – заорал шкаф. – На кухню потопал быстро!

Инстинкт самосохранения подсказал, что лучше подчиниться и впредь не упоминать в разговоре со шкафом ментуру. Стараясь не глядеть лысому в глаза и продолжая держаться за плечо, Михаил вышел из комнаты и был сопровождён на кухню, где уже вовсю хозяйничал второй «сотрудник ФСУ». Небрежно покидав грязную посуду в раковину, картавый водрузил на освободившийся стол свой чемоданчик, который оказался здоровенным ноутбуком, и начал подсоединять к нему какие-то провода с датчиками на концах.

– Эй, тёзка, я чаю попью? С утра не жрал ничего… – раздался за спиной голос шкафа. Михаил предпочёл промолчать.

Пока шкаф, предусмотрительно закрыв дверь и подперев её стулом, возился с чайником и искал чистую кружку, картавый закончил с проводами и глянул на Михаила.

– Садись и руки вытяни.

– Да пошли вы…

– Сейчас сам туда пойдёшь. Руки на стол, тебе говорят.

Всё-таки встретившись глазами со шкафом, Михаил опустился на табуретку, протянул ладони к ноутбуку, и картавый начал уверенными движениями прикреплять к его пальцам датчики.

– Детектор лжи, что ли?

– Угадал… Теперь расслабься. Постарайся хотя бы. Не сбивай аппаратуру.

Картавый сел за ноутбук, нажал пару кнопок и, не глядя на Михаила, произнёс или зачитал с экрана короткую вводную речь.

– Значит, так… Я Сергей Денисович Тельцов, а это Михаил Анатольевич Сомов. Как я говорил, мы сотрудники Федеральной службы утилизации. Основная задача службы – работа с нестабильными социальными элементами, то есть с теми людьми, которые не хотят вносить свой конструктивный вклад в поддержание существующей социальной структуры общества.

– То есть с бездельниками, – пояснил лысый и достал из хлебницы бублик.

– Точно, – согласился картавый. – Сейчас я буду задавать вопросы, а ты отвечать. Отвечать, по возможности, честно, хотя это, в принципе, формальность – мы про тебя и так всё знаем. Понятно?

За оконным стеклом приземлился голубь. Трепыхаясь в попытках удержаться на покатом карнизе, он недовольно глянул оранжевым глазом на сидевших за столом, раскрыл клюв, явно намереваясь что-то сказать, но в последний момент передумал и улетел. Михаил проводил его взглядом.

– Понятно, говорю?

– Ну.

– Начали тогда. Ты Михаил Витальевич Домушкин?

– Ну.

– Не «ну», а «да». Лет тебе?

– Двадцать пять.

– Учишься, работаешь?

– Отучился… Не работаю.

– Почему не работаешь?

– Ну… – замялся Михаил. – Не нашёл ещё работу.

– Вообще не работал никогда?

– Вообще.

– Везё-ё-ёт, – протянул лысый, дожёвывая бублик. – Везёт уродам.

– Ну, «везёт» – это ещё как посмотреть, – ухмыльнулся картавый. – Идём дальше… То есть ты, Михаил Витальевич, всё это время состоишь на иждивении у родителей?

– Ну.

– Опять «ну»… Ладно… Девушка есть?

– Чего?

– Девка, говорю, есть?

– Нет.

– Была?

– Была.

– Врёт? – допивая чай, поинтересовался шкаф.

– Как Троцкий, – подтвердил картавый. – Передёргиваем, значит? Вчера что делал?

Михаил задумался. Сказать, что искал логово некромантов, или не говорить? Пожалуй, лучше не надо, а то прицепятся.

– Ничего не делал.

– А вообще что делаешь по жизни?

– Ничего не делаю.

– А цель в жизни есть?

– Нет… А у тебя есть? – Михаил сам испугался своей наглости.

– Понятно… – картавый пропустил вопрос мимо ушей, встал и стал отцеплять датчики. – Ну, хотя бы честно сказал, что нихрена не делаешь… А то нам, бывает, такое плетут, что уши вянут. Музыканты там всякие, поэты-писатели… Творческие, мать их, личности. Про девку ты нам наврал, конечно, но это ладно – это все врут… Собирайся, короче, поедешь с нами.

– Никуда я не поеду. – Михаил скрестил руки на груди и уставился в окно.

Картавый вопросительно посмотрел сначала на него, потом на лысого.