Юлия Буланова - Проект «anima». Деймон [И]

— И вовсе у меня не деспотичный характер!

— Это только ты так думаешь.

Деймон о том разговоре с Эммой думал почти всю ночь. И понимал, что был не прав. Во всем. С самого начала. Девушка больше не заговаривала с ним о звонке отца, но была словно сама не своя. Он понимал, что ей хотелось бы поговорить с тем человеком. Возможно, чтобы сказать, как сильно она его ненавидит. Или любит. Это, в данном случае, было не важно.

Н самое паршивое было в том, что он поступил точно также как его родители. Он все решил сам, не посчитавшись с ее мнением. Хотя, такого права у него не было. Поэтому утром Деймон набрал номер своего будущего тестя. Ошибки нужно исправлять.

— Здравствуйте, господин Росс.

— Максим? Это вы?

— Да.

— Зовите меня Станиславом, если вам не трудно. Вы все-таки жених моей единственной дочери.

— Хорошо.

— Вы что-то хотели?

— Да. Поговорить.

— И о чем же?

— Скажите, вам действительно нужна Эмма?

— Она моя дочь.

— И что? Последние четыре года вы о ней и не вспоминали. Да и когда она была ребенком, тоже не стремились с ней сблизиться. Вы были плохим отцом.

— Я знаю.

— И чего же вы хотите от нее сейчас?

— Если я скажу: «любви» — это будет звучать глупо?

— Более чем.

— Я хочу видеть дочь и внучку.

— Зачем?

— Затем, что у меня кроме них никого нет. Два года назад развелся. Кроме Эммы у меня никого нет. Она — мой единственный ребенок. Максим, я четыре года думал, что моя дочь мертва. Вы это понимаете? Да, я был плохим отцом. Понимаю, что ничего уже не изменить, но я действительно сожалею об этом.

— Как вы могли думать, что она мертва?

— В ту ночь, когда она сбежала, моя машина попала аварию. Теперь я понимаю, что ее просто угнали. За рулем была девушка. И от нее почти ничего не осталось. Вы понимаете? Я думал, что там моя дочь. Даже предположить не мог…

— Я не думаю, что она простит вас.

— Знаете, Максим, я тоже не думаю. Но надеюсь.

— Да. Порой надежда это единственное, что у нас остается. Приезжаете. Найдите сначала меня. Ей нельзя нервничать. И не думайте, что я пошел у вас на поводу. Просто я не хочу, чтобы она жила с грузом обиды на родного отца.

— Спасибо.

Разговор со Станиславом оставил после себя странное ощущение. Он немного опасался их будущей встречи, но понимал: это нужно Эмме. Чтобы сбросить камень с души. А может, чем черт не шутит, начать все с начала.

В дверь тихонько поскреблись.

— Да-да. Войдите.

В палату вошел мальчик лет девяти-десяти и, улыбнувшись протянул ему записку.

— Это вам один дядя просил передать.

— Какой дядя? — ласково спросил Деймон у ребенка.

— Ну, — пожал плечами тот. — Высокий такой. А еще у него волосы желтые. Он мне шоколадку дал. И сказал, что будет ждать вас в холле. Возле фонтанчика. Ну, я пошел. А-то меня мама искать будет.

— Да. Конечно. Спасибо тебе, — ответил молодой человек, разворачивая записку.

Когда он ее прочитал, то не поверил собственным глазам. Она гласила: «Напарник, у тебя совести нет. Ты даже себе не представляешь, как сложно добраться до вас с Эммой. Кстати, тебе привет от Алана, Франца и всех наших из „Астры“. Жду в холле на третьем этаже. Шпилька».

Ярослав спокойно сидел в холле на третьем этаже и ждал, когда Дей спуститься к нему. Ну, не ломиться же к нему в палату наравне с газетчиками? Тут нужно действовать умнее. За взятку в виде шоколадки постреленок лет согласился передать коротенькую записку. Главное, чтобы Дей не подумал, что это уловка или розыгрыш.

— Яр! — со всех ног к нему мчался Деймон, и поравнявшись с ним, сгреб того в медвежьи объятья.

— Дей, как же я рад тебя видеть! А Эмма?

— Отдыхает. Но уже в порядке. Ох, Яр, мы так скучали. По тебе, Алану, «Астре». Мне столько нужно тебе рассказать. Ты себе не представляешь. Самому дурно становится. Кстати, у тебя есть приличный костюм?

— А? Что? Зачем?

— Затем, что ты будешь шафером на нашей свадьбе. И не смей отнекиваться. Слышишь? Отказ не принимается. Как лучший друг, ты просто обязан поддержать в такую минуту. А еще ты будешь крестным у нашей малышки.

— Какой еще малышки?

— Нашей. Ох, ты же еще не знаешь. Она родится только через полгода, но мы уже во всю спорим по поводу имени. Не подкинешь идею? Мы бы хотели назвать ее в честь шефа, но имя Алана нам не нравится. Не подскажешь, как выйти из этой ситуации?

— Назовите Марией. Шеф оценит. Так звали тетю — его жену. И, Дей, если бы ты знал, как я за вас рад.

— Я знаю, дружище. Знаю. Кстати, что мы тут стоим? Пойдем к нам. Эмма будет на седьмом небе от счастья. Расскажешь нам последние новости. Как Алан? Как остальные?