Ханну Райяниеми - Квантовый вор. Рассказы.

– Кто, скажи мне?

Чан Э прикрыла лицо ниспадающим шелковым рукавом и указующе воздела руку. Тут Тихея впервые увидела муравья, бегавшего в руинах дома Яшмового Кролика.

То был не чайник и не отон, и уж конечно не Лунный Житель. Тихея узрела витиеватый металлический каркас – сплошь углы и сверкающие стержни, ожившее векторное исчисление, – столь прямой и жесткий, что на фоне неровных поверхностей скал он казался призрачным. Словно два тетраэдра вложили один в другой, а на каждую вершину налепили луковицу, блестящую, как око Большого Плохого Места.

Муравей был небольшой, ростом не выше ее коленок. На его телескопической металлической ноге белели буквы МУРАВЕЙ-М3972, хотя на муравьев, которых Тихея видела в фильмах, эта штука была не похожа.

Она растягивалась и двигалась как геометрические фигуры, которыми Тихея дирижировала, когда Мозг учил ее математике. Внезапно муравей перемахнул через сломанную стену; у Тихеи аж перехватило дыхание. Он перемещался по реголиту, странно раскачиваясь и то удлиняясь, то сокращаясь. Тихея вся покрылась мурашками. Под ее взглядом жуткий муравей упал в щель между валунами, но тут же проворно выкарабкался, приподнялся на двух вершинах, подпрыгнул и, как акробат, кувырком перелетел через препятствие.

Тихея не сводила с муравья глаз. В ее груди разгоралось пламя злобы. На Базе она слушалась Мозга, отонов и чайников, потому что дала Обещание. Но Другая Луна была ее вотчиной, она принадлежала ей и Лунному Народу – и никому более.

– Все остальные прячутся, – прошептала Чан Э. – Сделай что-нибудь, пожалуйста. Поймай его.

– Где Волшебник? – спросила Тихея. «Он точно знает, что делать». Манера муравья передвигаться ей не нравилась.

Пока она мешкала, штуковина оборотилась и, подергиваясь, забралась в пирамиду – будто видела, что за ней следят. «Не такой уж он и мерзкий, – решила Тихея. – Может, получится принести его на Базу, познакомить с Медведусом». Это будет непростая операция: сначала придется заверить медвежонка, что она будет любить его всегда, а потом осторожно представить ему новичка…

Муравей метнулся к ней, и ногу Тихеи пронзила острая боль. Острие, выскользнувшее из вершины тетраэдра, тут же ретировалось. Заворчав, костюм зашил все свои слои числом двадцать один и принялся лечить рану. На глаза Тихеи навернулись слезы, во рту вдруг пересохло. Лунный Народ никогда не обижал ее, даже чернильные человечки – разве только понарошку. Тихее захотелось включить радио и позвать чайника на помощь.

Потом она ощутила взгляды Лунного Народа, глядевшего на нее из окон. Сжав зубы, приказала себе забыть об укусе. Ты – Тихея. Ты храбрая. Не ты ли забралась однажды на Пик Вечного Света – в одиночку, по кабелям солнечного коллектора, – чтобы посмотреть в око Большого Плохого Места? (Оно оказалось меньше, чем она думала, – миниатюрное, голубое, немигающее, с толикой белого и зеленого, все вместе – сплошное разочарование.)

Тихея осторожно подняла весомый булыжник из стены Яшмового Кролика – все равно дом уже разрушен. Медленно шагнула к штуковине. Та в мгновение ока сжалась до фигуры, напоминавшей куб, словно заглотила сама себя. Тихея подалась вправо. Муравей увильнул от ее тени. Она подалась влево – и что было сил приложила штуковину камнем.

И промахнулась. Инерция сбила ее с ног. Коленки врезались в жесткий холодный реголит. Камень отскочил от земли. Не обращая внимания на слезы, Тихея размахнулась и бросила его вслед муравью. Тот улепетывал вверх по склону кратера.

Тихея подобрала камень и бросилась за муравьем. Подъем был крутой, но она одолела его за несколько решительных шагов; снизу Лунный Народ подбадривал ее криками. Тихея настигла обидчика, когда тот взобрался на кромку кратера. Она подняла глаза – и остановилась как вкопанная, а потом упала на живот.

На обширной высокогорной равнине полыхал оазис солнечного света. Плато кишело муравьями – их тут были сотни. В центре равнины лежал прямоугольный ковер из муравьев, сцепившихся, чтобы образовать толстый металлический лист. Каждый миг по нему пробегала рябь, будто эта сияющая амеба была на деле мягкой. Другие штуковины двигались ровными рядами по окрестностям.

Муравей, за которым гналась Тихея, разгонялся на ровной поверхности, перекатываясь и подпрыгивая, как мячик-скелетик; из своего укрытия она видела, как он влился в центральную массу. Муравьиный ковер моментально преобразился. Его края потянулись вверх, преобразив лист в пустую чашу; другие муравьи у ее подножия сложились в высокую опору и подняли конструкцию над землей. Из середины чаши выросло острие, и все сооружение повернулось к определенной точке в небе. Передатчик, поняла Тихея, следя за муравьиными трансформациями.