Р. А. Сальваторе - Вектор-Прайм

Наконец слияние завершилось, и гнуллит осознал, что от него требуется. Теперь он пил воду из организма Да’Гары и снабжал его кислородом через ноздри.

Префект прошел по коридору с грубо вырубленными стенами на нижний уровень корабля, где его ожидали солдаты и великий яммоск.

Яммоск сам вывел солдат наружу, широко расставив толстые отростки, чтобы покрепче уцепиться за ледяную поверхность. Затем он выставил свой великанский центральный зуб и с силой ионной пушки стал прогрызать лед, сотрясая его толщу ритмичными ударами и выделяя жидкий секрет, который должен был разъесть кору.

После часа работы зуб наконец пробил путь под поверхность, и яммоск, выгнув огромное бескостное тело, скользнул вниз, в водный мир подо льдом.

За ним последовали Да’Гара и экипаж корабля (в ледяной воде они чувствовали себя спокойно благодаря дышавшим за них гнуллитам, а также углитам-плащанникам, защищавшим тело от холодных температур).

Очень скоро жидкие секреции яммоска растворились в воде, и отверстие быстро затянуло льдом. Но до того как это случилось, юужань-вонги успели протянуть вниз еще одного своего питомца — коричневого трубчатого червя, который одним концом соединялся с «летающим миром». Теплый воздух внутри полого создания не давал образовываться льду; таким образом Да’Гара и его воины могли спокойно вернуться на корабль, чтобы доставить с него припасы.

Следующими за дело взялись пилоты кораллов-прыгунов, аккуратно сложив и убрав мембранный парус. После этого они совершили посадку в высоком летном ангаре «летающего мира», где и стали ожидать приказов от военного координатора.

***

— Ее захватила гравитация планеты! — объявил возбужденный Бенсин Томри. Все пятнадцать ученых собрались в зале управления именно ради этого зрелища — уж очень им не хотелось, чтобы из-за внезапного ускорения комета и планета разминулись.

Все замерли в ожидании, наблюдая за тем, как крошечная точка на экране приближается к планете, а затем… Не произошло ничего. Ни взрыва, ни испарения льда. Ничего.

— Какого?.. — хором выпалили несколько сбитых с толку ученых, и почти все принялись озадаченно чесать затылки. Сканирование кометы не дало однозначного ответа на вопрос, из чего она состоит, и вот на тебе — новый удивительный поворот событий.

— Ты починил вышку связи? — довольно резко спросила Данни, обращаясь к Гарту.

— Да я уже все перепробовал! — от бессилия всплеснул руками техник. — Разве что не лазил на самую верхотуру, чтобы проверить соединение на том конце.

Взгляд, которым смерила его Данни, не обещал ничего хорошего.

— Да иду я, иду, — бросил Гарт и покинул зал.

— Кто-нибудь имеет хоть малейшее представление, что сейчас произошло? — раздраженным голосом спросила Данни, вновь обратив все внимание на экран.

Никто не ответил.

— Нужно связаться с «Внегалом», — покачал головой Бенсин. — Либо через вышку, либо из космоса.

— Хочешь поднять в воздух наш «Спейскастер»? — с сомнением спросил кто-то.

— Именно это мы и сделаем, — отрезала Данни. — Полетим на нем к этой ледяной планете, а по пути будем отправлять сигналы в галактическую сеть.

Возражений не последовало, но никто не горел желанием срочно исполнять распоряжение. В прошлый раз, когда они заводили дряхлый «Спейскастер», он едва дотянул до орбиты, и идея лететь на нем в систему Хелска была более чем сомнительной. Для всех, кроме Йомин Карра. Наблюдая за склочным сборищем недисциплинированных ученых, он извлекал для себя крайне поучительные уроки.

«Меч Джейд» вышел из гиперпространства, когда до Корусанта уже было рукой подать. Прокладкой курса и настройкой гиперпривода занималась Джейна, а Мара лишь наблюдала. Теперь же, когда корабль вновь шел на досветовой, она была настолько уверена в ученице, что самоустранилась из рубки.

Войдя, Лея с удивлением обнаружила за приборной панелью дочь, тогда как Мары нигде не было видно.

— Где твоя тетя? — спросила она.

Джейна лучилась улыбкой:

— Говорит, устала.

Лея заняла кресло рядом с дочерью:

— Долго еще до Корусанта?

— Два часа. Тетя Мара сказала уйти со сверхсветовой пораньше, так как у самой планеты слишком интенсивное движение. Попросила разбудить ее, как только окажемся на подлете.

Лея кивнула и откинулась в кресле. Она и сама устала — от всего на свете. За последние годы она то и дело уходила в отставку с занимаемых должностей, но почти сразу же позволяла затянуть себя обратно: зачастую ей делали едкие замечания, что на кону стоят миллионы жизней, а еще чаще она и сама себе об этом напоминала. Лею заслуженно считали одним из лучших дипломатов Новой Республики, полагая, что ее героическая репутация, умение вести переговоры и способность проникаться чужими проблемами позволят разобраться в любом, даже самом сложном кризисе.