Дмитрий Орёл - Мю Цефея. Игры и Имена

У Ротфусса имя, дающее власть над его носителем, называется «истинным именем» или «длинным именем», в энциклопедии «Мифы народов мира» мы встретим вариант «большое имя». Для разноплановых явлений, особенно для людей и иных живых существ, допустимо иметь несколько истинных имен, которые отражают разные стороны личности и/или ее истории. Главный герой начинает рассказ о себе с имени: «Зовут меня Квоут… » И здесь в переводе выпущена часть фразы: « My name is Kvothe, pronounced nearly the same as „quothe“ »: то есть читатели оригинального текста сразу видят, что имя героя отсылает к устаревшей форме слова «сказал» (ср. современное to quote , «цитировать»). «…Адемы зовут меня „Маэдре“. В зависимости от произношения это может означать „пламя“, „гром“ или „сломанное дерево“. Ну, пламя — это понятно, достаточно на меня посмотреть. У меня рыжие, огненно-рыжие волосы… И, если дать им волю, они начинают торчать во все стороны, так что у меня и впрямь такой вид, как будто я охвачен пламенем. Гром — это, пожалуй, из-за мощного баритона, в детстве меня много готовили к сцене. Сломанное дерево никогда не казалось мне чем-то особенно важным. Однако, оглядываясь назад, я могу предположить, что это значение оказалось пророческим, хотя бы отчасти. Мой первый наставник прозвал меня „э ’ лир“ (то есть видящий. — О.Л.), потому что я был толковый и знал это. Моя первая настоящая любовница прозвала меня Дулатор, потому что ей нравилось, как это звучит. Еще меня называли Шадикар, Легкая рука и Шестиструнный. Звали меня Квоут Бескровный, Квоут Мистический, Квоут Убийца Короля. Все эти имена мною заслужены. Куплены и оплачены. Но в детстве меня звали Квоутом» (в оригинале: I was brought up as Kvothe , то есть буквально: «меня воспитывали как Квоута», «я рос Квоутом») . «Отец однажды объяснил, что это имя означает „знающий“» (в оригинале — to know , то есть «знать») («Имя ветра», глава 7).

По словам героя, в Университете его имя стало «одновременно похвалой и бранным словом», то есть благодаря его славе само имя Квоут сделалось нарицательным, приобрело не просто оценочность, но способность выражать оценку с полярными знаками. Такими же свойствами «многослойности» обладают и прозвища героя; слово «бескровный» изначально употреблялось в более или менее прямом смысле, с оттенком восхищения: подразумевалось, что во время жестокой порки у Квоута почти не шла кровь (поскольку он заранее принял кровеостанавливающий наркотик), и это удивило зрителей. Недоброжелатели героя переосмыслили прозвище героя и называли его так, чтобы уязвить, ведь Квоут, представитель презираемого племени бродячих артистов, был не «голубых кровей». В дальнейшем «бескровный» становится именем собственным, когда в честь Квоута так называют его изобретение, разработанное для защиты путешественников: в этом названии одновременно реализованы отсылка к самому изобретателю и указание на то, что изобретение помогает избежать кровопролития («Страхи мудреца», глава 143).

Поскольку имя настолько тесно связано с его носителем, понятно, что смена имени влечет за собой перемену судьбы или даже изменение самой сущности носителя. Отголоски этих мифологических представлений сохраняются и в наше время: люди меняют имя, принимая сан, а иногда при крещении; женщины традиционно берут фамилию мужа, когда выходят замуж; усыновители часто дают ребенку другое имя и так далее. Скрываясь, Квоут представляется как Коут (по-русски кажется, что выпадает одна буква, однако в оригинале имя изменилось более радикально: Kvothe — Kote ). Согласно рассказу сказителя Скарпи, герой мифов Ланре, став злодеем, получает новое имя, он представляется так: « Я уже не тот Ланре, которого ты знал. Новое, ужасное имя ношу я ныне. Имя мне Халиакс, и ни одна дверь не остановит меня » («Имя ветра», глава 26). По версии Скарпи, Алеф превратил людей в подобие ангелов — и дал им при этом новые «длинные имена» (там же, глава 28).

Имя мыслится не только как часть его носителя — важно то, что эта часть принципиально отторжима [3]. Патрик Ротфусс следует мифологическим представлениям и в этом. По легенде, Джакс запер в своей шкатулке часть имени луны и держит ее там, подобно заложнику. Квоут сочиняет сказку, в которой король, чтобы обезопасить себя, прячет свое истинное имя: «… имя верховного короля записано в стеклянной книге и спрятано в медной шкатулке, а шкатулка эта заперта в большом железном сундуке, где до нее никто добраться не может » («Имя ветра», глава 47). У Мелуан Лэклесс есть неоткрывающаяся шкатулка, а у самого Квоута — сундук, который никто не может открыть, и, хотя эту тайну Ротфусс пока хранит, логично предположить, что и там имя или часть имени — возможно, имени «Квоут». Как мы помним, имя дает власть над его носителем, а также доступ к его умениям: в египетской мифологии сын Исиды Гор, узнав истинное имя своей жены, богини скорпионов, научился исцелять укусы ядовитых существ. Не случайно трактирщик Коут, в которого превратился воин, поэт и музыкант Квоут, не играет на лютне, теряет дар слова, не может защитить себя в банальной драке и не способен использовать магию, которой долго и успешно учился. Все это может объясняться тем, что он потерял часть своего «большого имени».