Дмитрий Орёл - Мю Цефея. Игры и Имена

— Да, очень красиво, но все же…

— Молю — не откажи, — перебил псевдопоэт, — давай начнем наше знакомство заново.

— Ладно, — после еще более долгой паузы ответила Мэри.

— Тогда, может быть, погуляем?

— Сейчас я занята — принесли пожертвования, и мне надо перебрать крупу.

— О, я с радостью помогу тебе и заодно расскажу одну интересную историю.

— Ладно…

Дни шли за днями, и постепенно полубог стал добиваться своего — девушка влюблялась.

Оказывая знаки внимания и знакомясь с Мархой, Джиалло с удивлением обнаруживал, что у него самого рождается интерес к ней и не только интерес. Смутные, тревожные воспоминания, раньше будто бы завешенные серой пеленой, пробуждались от долгого сна и тревожили безмятежного полубога.

— Я как будто знаю тебя давно, — однажды сказала Мира, когда они, обнявшись, прогуливались за городом. — Мне тепло и уютно в твоей компании, хотя мы знакомы всего пару недель.

— И у меня такое же чувство, — ни капли не соврал Джиалло и вдруг понял, что подобное уже было.

Он так же гулял с женщиной — лица ее не видно, — так же обнимал за плечи и говорил ей почти те же самые слова: «И у меня такое же чувство, давай никогда не расставаться».

— Давай никогда не расставаться, — повторил Джиалло, будто в тумане.

Мэри улыбнулась:

— Давай!

И близкое воспоминание ускользнуло — ответ той, другой женщины, был иным.

Странно, это было очень странно, и нужно было во всем разобраться, но помешал случай.

Полубог держал Пройдоху на коротком поводке, подкидывая мелочь и вино, но на двадцатый день тому надоело ждать, и он решил действовать сам. Поздним вечером, выпив для храбрости, он ввалился в келью к Мире.

И если раньше девушка подняла бы крик и монахи скрутили бы нахала, то сейчас она оставила его на ночь.

Джиалло был в бешенстве, он едва не убил шута, когда тот с гордостью рассказывал о своем успехе. Теперь приближаться к монашке в образе Гена полубог не мог — нужно было заставить ее страдать, — как не мог и разобраться со своей памятью.

Надев личину Ака, он решился прощупать почву.

— Здравствуй, Мира. Девочка моя, ты сегодня прямо светишься!

— Здравствуй, Ак! Я счастлива так, как, кажется, никогда не была прежде!

— Я думаю, что знаю причину, — с хитрой улыбкой проговорил нищий, — этот парень навестил тебя ночью, а?

— Ак! Ты смущаешь меня, — зарделась девушка.

— Это просто стариковское ехидство, дорогая Мэри, я очень рад за тебя!

— Спасибо тебе, Ак, что ты познакомил меня с ним, он удивительный и такой разный! В один день он может рассуждать о природе вещей и делать мне удивительные поэтические признания, а уже вечером превращается в простака, который и двух слов связать не может.

— Действительно удивительно. Скажи, ты уже молилась о нем богине?

— Да, и не раз.

Джиалло затаил дыхание.

— Да? А сколько раз? А давно?

— В первый раз, когда он появился в моей жизни, и еще сегодня утром, когда он спал.

— Уф, — выдохнул нищий, — и что, что она говорит о нем?

— Она рада за меня, хотя, кажется, он ей не по душе.

— Ну, это ничего, ведь он и не обязательно должен нравиться ей. Ты, знаешь что, ты попроси ее за него! Ведь если она присмотрится к нему получше, то наверняка полюбит, как тебя.

— О! Это замечательная мысль, спасибо, Ак!

— Не за что, девочка моя, не за что.

Пускай-ка Стелла поглядит на избранника своей жрицы, а я буду подливать масла в огонь. Пройдоха уже развлекался по полной, открывая для себя неизведанные грани порока, и то, чему стала бы свидетельницей Стелла, никак невозможно было бы передать нежной Марьям.

Когда Ген не пришел к девушке ни вечером, ни на следующий день, Ак-бродяга посоветовал ей просить о помощи патронессу — вдруг с ним приключилась беда? Но богиня ничего толком не рассказала о возлюбленном, отделавшись заверениями, что он жив. И Мэри решила, что он разлюбил ее, а Стелла не говорит из жалости. И по большей части оказалась права.

План Джиалло работал как часы и подходил к кульминации, когда Мэри позвала Ака-бродягу к себе.

— Ак, не слыхал ли ты чего-нибудь о Гене?

— Нет, Марьям, ничего нового.

— Ох, мне хочется плакать, но слез больше нет. Молю тебя, узнай, узнай, что с ним сталось.

— Я думаю, тебе лучше спросить Светлую Стеллу, Мира.

— Она не отвечает толком и советует забыть его, а я… я не могу.

— Марха, девочка моя…

— Ак, ты, так же как и он, называешь меня другими именами, но сейчас мне от этого не весело. Я Мария, Мария! Запомни это.