Евгений Южин - Инженер. Часть 1. Набросок

– Давай, Илия! – Курт едва не плясал вокруг меня.

– Чего давать? Это уже полноценный полет по кругу. Мы в предгорьях, вокруг – лес. Пока я буду отлетать от рудника, я следить за ним не смогу. А когда развернусь, то не увижу его в этой чаще. Единственный ориентир – речка. Но на ней нет никаких знаков, по которым я бы смог сориентироваться. Даже если я найду потом этот двор, то ветра не увижу – надо хотя бы конус поставить.

– Давай ставить! А чего это такое?

– Потом покажу. Мне, чтобы уверенно управлять этой штукой, нужна скорость метра два в секунду. На такой скорости за минуту я улечу на полтора километра. А если меня кто увидит? До шахты километра три всего! Опять же – низкая облачность.

– Опять ты свои метры с километрами. Просто не лети к шахте, дел-то! Что, нам спать идти? Говори, что делать! Нечего время терять!

– Давай договоримся вот о чем. Представь: я улетел и не вернулся.

– Это еще почему? – нахмурился Курт.

– Разбился! Сел на вынужденную!

– И чего?

– Того, что я могу быть ранен или покалечен. Как ты меня искать будешь?

Курт озабоченно молчал.

– Нужно нарисовать карту. Ну, я тебе уже объяснял – рисунок реки со всеми изгибами и приметами, а также теми холмами, о которых мы знаем.

– И чего это даст? Ты сразу нарисуешь, где разбиваться собираешься?

– Я на ней нарисую примерный план, как лететь собираюсь. Если не вернусь, ты, по крайней мере, будешь хоть какой-то ориентир иметь. Кроме того, на моей башне надо будет на крыше площадку устроить, чтобы ты видел, куда я лечу и лечу ли.

– Так давай делать! Я пошел площадку мастерить, ты свой конус сооружай! Я все равно не знаю, что это такое. Речку я тебе нарисую со всеми подробностями, с холмами, извини, похуже. Можем пометить те, что с крыши самые заметные.

Сиденье пилота мы сбили из досок, что оказалось не лучшим решением – жесткий ровный квадрат изрядно давил на мою похудевшую задницу. Кокпит бы довольно тесен, но это давало необходимую поддержку для тела во время кренов. Я сидел в заднем отделении моего двухместного самолета. Прямо передо мной за небольшим щитком стоял движитель, что создавало иллюзию надежности и контроля. Во всяком случае, я смогу увидеть сразу же, если он начнет разваливаться, например. Успею ли я что-либо сделать – отдельный вопрос! Я крутанул педали привода и удовлетворенно отметил, как равномерно завертелась пара активных ядер в движителе. Чувствовал я себя совершенно спокойным, несмотря на то что был уверен: то, что я делаю, – авантюра чистой воды! Правда, за последнее время я, во-первых, привык к авантюрам, а во-вторых, почти никогда не имел выбора. Иногда мне казалось, что все, что происходит со мной здесь, – какая-то виртуальная игра, в которой враги мрут пачками, а самому умереть не страшно. Как ни странно, но пытка, которой меня подвергла скелле, была надежным ориентиром, который как якорь удерживал на месте мое чувство реального. Стоило ее вспомнить – и я понимал: это всерьез, это по-настоящему.

Аппарат был уже отвязан от бревен и повернут носом против ветра, Курт сидел на крыше. Ну что же, пора взглянуть на этот мир сверху вниз.

Я подвинул рычаг управления вертикальной тягой, и машина, вильнув, стала медленно набирать высоту. Бросив взгляд вниз, я заметил, что под ветром меня сносит довольно быстро, и я тронул рычаг горизонтальной тяги. Самолет сначала выровнялся, а затем заскользил вперед. К этому моменту я набрал уже метров пятнадцать высоты, но этого было недостаточно. Местная флора отличалась большими размерами. Даже деревья, которые росли на скалах вокруг рудника, достигали тридцати метров в высоту, поэтому я продолжил подниматься, ориентируясь по их кронам напротив меня. Опасаясь, что меня снесет на деревья позади, я немного добавил горизонтальной тяги и начал приближаться к деревьям перед собой, одновременно продолжая подъем. Бросил взгляд вниз и немного напрягся – случись падать отсюда, результат будет уже фатальным. Легкая машина качнулась от моего наклона, но оставалась устойчивой. Наконец я забрался выше самого высокого дерева-шишки впереди и еще добавил тяги, одновременно стараясь остановить подъем. Самолет с шуршанием ветра в ушах и в стойках рядом с моей головой плавно двинулся над скалами, выбираясь к реке. В этот момент вместе с диким напряжением я почувствовал счастье. Я летел.

Подо мной медленно проплыл край скалистого холма, на котором стояли строения рудничного офиса, и высота сразу же показалась огромной. Внизу вилась узкая полоска воды, окруженная галечными наносами, что было хорошо для ориентирования – так речка не терялась среди леса. Я попробовал оглянуться – как я и предполагал, площадка и строения полностью скрылись за деревьями. Была видна только крыша моей башни и крохотная фигурка, пляшущая на ней. Машина ощутимо вздрогнула и закачалась – какой-то восходящий поток подхватил и понес меня. Пора было проверять управляемость. Я отклонил ручку управления влево, и аппарат стал разворачиваться носом к подножиям Облачного края. На мой вкус управляемости не хватало, реакция была какой-то вялой, и я, следя за расщелиной среди деревьев, в которую превратилась река, добавил горизонтальной тяги. Сразу же добавилось стабильности и отзывчивости в управлении. Стараясь двигаться в том же направлении, как и река, я попробовал отпустить ручку, и машина стала отклоняться влево. Подкрутив колесико триммера, я добился ровного полета. Сердце пело от радости. В этот момент я обратил внимание на красивейшее одеяло облачности, которое, как потолок, нависало надо мной. Чего?! Это на какой же я высоте? Завертел головой, стараясь найти направление на реку, и сначала испугался – я слишком сильно приблизился к скалистым обрывам Облачного края, и река здесь совершенно терялась за деревьями. К счастью, плавно поворачивая направо, я заметил вдали к востоку знакомую неровность в сплошном одеяле леса и двинулся в том направлении. Поправил вертикальную тягу – кажется, подъем прекратился. Однако снижаться я не спешил, так как мог потерять мой единственный ориентир – русло реки. Наконец оно блеснуло тонкой лентой, и я испугался – на реке были отчетливо видны пирсы шахты, которую в свое время я миновал в заколоченном ящике. Я начал спускаться, развернув машину против течения. Однако, пока я маневрировал, разворачиваясь, река скрылась за деревьями, которые опасно приблизились. Постаравшись расслабиться, сначала прекратил спуск, а затем стал двигаться в направлении реки. На небольшой скорости самолет управлялся неохотно, но я следил главным образом за тем, чтобы не скатиться к шахте, и вот вновь выскочил в речное ущелье. Высота не менялась, и, слегка добавив скорости, я полетел вдоль речки, высматривая знакомый причал рудника. Появилась некоторая уверенность в своих действиях, но я знал, что самое ответственное – посадка. Знакомый причал выскочил, как чертик из табакерки, за очередным поворотом речного русла, и я снизил скорость до минимума, стараясь просто висеть на месте. Меня потихоньку сносило боком на лес и скалы, окружавшие рудник. Так, по крайней мере, ветер не поменялся. Набирая высоту, я позволил ему сносить меня на скалы, так как именно там располагалась площадка. Вот показалась знакомая крыша, но пляшущего человечка на ней не было. Я забеспокоился. Что могло произойти с Куртом? Ветер очень удачно пронес меня мимо площадки так, что она была хорошо видна прямо передо мной, и мне оставалось только, сдвинувшись достаточно далеко, добавить тягу, развернуться против ветра и начать осторожно заходить на точку с нужного направления. Я немного перебрал с высотой, и площадка проплывала где-то под днищем аппарата. Стабилизировав горизонтальное смещение, я стал медленно опускаться, вертя головой, чтобы не сесть в деревья подо мной. Посадка оказалась сложнее, чем я сначала решил. Пока я снижался, машина сместилась вбок, и так как я не мог крутиться как вертолет, то мне пришлось вновь позволить ветру снести меня назад, набрав высоту над деревьями, и повторять заход. Окончательно вымотавшись, с третьего раза я наконец попал на край двора и в невероятном напряжении опустил-таки машину на твердый грунт.