Пол Ди Филиппо - Рот, полный языков

- Скажите, дорогая моя, чего вы ждёте от кратких мгновений жизни, которые нам дарованы? - спрашивает он, немного помол­чав. - Каковы ваши мечты?

Керри выпрямляется в кресле и закидывает ногу на ногу, за­думчиво теребя носком край скатерти.

- Ах, Питер, я не знаю. Наверное, те же, что и у всех. По­больше денег, хорошее жильё, хорошая работа...

Джариус в шутливом отчаянии бьёт себя в грудь.

- Вот как? Значит, я злобный деспот-рабовладелец, а Диаверде - сырая мрачная каменоломня?

- Нет, что вы, совсем нет! - хохочет Керри. - Однако согласи­тесь, моя работа не самая творческая на свете.

- Да и моя тоже, но подумайте сами: во что бы превратился мир без наших тяжких трудов? В хаос! Ладно, так или иначе, всё это вещи материальные, даже ваша воображаемая идеальная ра­бота. Я хочу знать, о чём мечтает ваша душа, каковы её сокровенные желания, какие возвышенные стремления скрываются в тайниках вашего сердца.

- Ну... Наверное, я хотела бы жить в более простом и спокой­ном мире...

Джариус, морщась, останавливает её жестом.

- Только не говорите, что хотите помогать пожилым людям. Вы, безусловно, куда обворожительнее любой из кинозвёзд, занимающихся благотворительностью, но я ведь могу и обидеться.

- Ну что вы, Питер... Строите из себя старика, чтобы вызвать моё сочувствие?

- Прямо в точку. Мне и в самом деле нужно ваше сочувствие. И не только оно, а и другие милости. Вот почему я допустил вас к особо секретному проекту - в знак моего уважения. Пожалуйста, продолжайте.

- О, я даже не знаю, как объяснить. Я мечтаю о таком мире... почти первобытном. О таком зелёном, жарком, полудиком, где чувства и мысли, проблемы и их решения просты и понятны. О месте, где есть истинная свобода, глубокие, настоящие чувства...

- Например, любовь?

- Да.

- И секс?

Керри берёг вилку и задумчиво водит ею по тарелке.

- Конечно, - не поднимая глаз, отвечает она.

Девушка-попугай подкатывает тележку с десертами. Смутно знакомое аморфное колыхание полупрозрачного желе заставляет Керри непроизвольно отшатнуться. Взяв себя в руки, она выби­рает кусочек чёрного шоколадного торта. Джариус тем временем заказывает для обоих кофе с ликёром.

Когда они встают, чтобы уходить, ноги подводят Керри, и она исполняет несколько неловких танцевальных па в обнимку с креслом. Тут же оказавшись рядом, Джариус подхватывает её за талию.

- Позвольте, я помогу, моя милая. В моих жилах алкоголь не так бурлит, как в вашем юном теле. Моё истрёпанное сердце давным-давно успокоилось, а ваше пока ещё впитывает всё слишком жадно.

- О, мистер Джариус... простите, Питер... как ловко вы всё-таки умеете закрутить фразу!

- Лучше закрутить фразу, чем вывернуть лодыжку, дорогая.

Керри хихикает, и они покидают искусственный тропический рай «Обжоры какаду».

Ночной мрак, холод, выпученные циклопьи глаза светофоров, вопли автомобильных сирен - и вот уже шофёр распахивает дверцу под застывшими сводами ещё одного подземного гаража. Лифт поднимается, мелодичный звон колокольчика отсчитывает этажи. Элегантная фигура Джариуса маячит рядом с Керри, его рука по-прежнему обнимает её за талию. За входной дверью ноги сразу утопают в густом ворсе тёмно-коричневого ковра.

- Смелее, Керри, будьте как дома. Сбрасывайте ваши тяжёлые галоши. Это шерстяное море просто создано, чтобы ласкать такие стройные ножки.

Оставшись в чулках, Керри с трудом добирается вброд до ди­вана, обтянутого дорогой матово-блестящей кожей, и, пошатнувшись, тяжело падает на него.

- Какой чудесный вечер! Так приятно иногда сменить обста­новку.

Джариус стоит у бара, повернувшись к ней спиной. Слышится звяканье стекла.

- Мы оба слишком долго откладывали возможность вознагра­дить себя за тяжкий труд. Впрочем, не будем слишком сокрушаться о прошлых грехах.

Он уже сидит рядом на диване и протягивает бокал. Керри от­пивает немного, с её губ срывается вздох.

- Питер, вы так внимательны ко мне.

- То, что я делал до сих нор - лишь знак моих искренних чувств по отношению к вам, дорогая.

Керри делает большой глоток, глубоко вдыхая густой пьяня­щий аромат. Потом опускает бокал на колени, откидывает голову на тёплую спинку дивана и на мгновение закрывает глаза. Открыв их, она видит, что Джариус расстёгивает её тонкий корич­невый жакет.

- Я хочу, чтобы вы как следует отдохнули, дорогая. И конеч­но же, я хотел бы насладиться видом вашей прекрасной юной груди, которой так часто восхищался на расстоянии, отделённый от вас безжалостным административным барьером.