Олег Мельник - Ворон. Скафандр богов (полная версия) [СИ]

В пригороде им встретился молодой Чародей Холиварщик: он сидел в дорожной пыли, поникнув, и что-то бормотал, а из-за спины поднималось и нависало над ним что-то дымчатое, черное, с горящими глазами. Броневичок на ходу занес над несчастным Палицу Пещерных Гидр , но Дуля его тормознул:

— Погоди. Кажется, у него Скорбь .

— Просвети меня, — потребовал Броневичок, зло зыркая на красный ник вельзевульца. Воину не терпелось уже пустить оружие в ход и расправиться со всеми врагами. Пусть даже и невольными врагами.

— На форумах пишут, что когда Страх Смерти стакается [79] Стак (stack) — кипа. Сложенные в одну «ячейку» одинаковые предметы или эффекты. пять раз, он заменяется Скорбью — какой-то очень жуткий дебафф, подробно его никто еще не описал.

Брюс уиллис опустил палицу и вслушался в бормотание. Холиварщик поднял на него пустой черный взгляд:

— Тревога, муки, стенания… огненный смерч в замкнутом пространстве… собственная боль изгрызает нутро… и от ощущения боли становится еще больнее… пожалуйста, я не хочу больше туда… издевательства, бессилие, вывернутая наизнанку плоть… хохот и огонь… вы не знаете ада… пожалуйста, я больше не хочу умирать…

— Что они творят, — выдохнула Милена так, будто в груди ее набралось огромное давление.

— Деньги, страдания, иллюзии, захват, — сказал Броневичок. — Живи, хрен с тобой. Не ты винова…

— Что происходит?!

Земля резко качнулась, как палуба при шторме, с запада стремительно бежало красное небо. Среди ночи день вернулся в эти края, ветер поднял песок, и стало вдруг нестерпимо жарко — действительно жарко, не надуманно, как никто из гамеров еще не испытывал здесь температуру. Время причудливо заиграло с Повстанцами: Гэгэ видел, как одни замерли в падении, тогда как другие уже валялись в песке, а в следующий миг он и сам не обнаружил под собой коня. Еще через миг он кубарем катился по дороге, а в этот момент часть отряда все еще сидели в седлах и глядели на воспалившийся запад…

Сцена закончилась неожиданно, как и началась. Скорость времени всех Повстанцев синхронизировалась.

— Вот это лаги! — сказал Броневичок.

— Что это, как думаете? — спросила Конфетка.

— Это Проц, скорее всего, — рассудил Чингизхам. — За последнее время его третий раз трясет. Сейчас особенно сильно.

— Из-за обновы, — сказал Дуля. — Перегруз, видимо. Мэрлонцы его доканают.

Для всех это был знак — знак предстоящей победы.

На выходе из Зала Советов Ворона ждала делегация: Хозяин (в том же сером костюмчике с голубой рубашкой), все воеводы и пятеро вооруженных солдат.

— Зачем ты сделал это, маг? — спросил Хозяин. Его лицо силилось стать палачом вины, но с трудом прятало страх и непонимание.

— Я был в силах это сделать — и сделал, — ответил Ворон. Он стоял в дверях, облаченный в Доспех Вельзевула, и не торопился приближаться к соотечественникам. Не потому, что боялся их (ничего ему не сделают в Скафандре Бога!), а потому, что не знал, как поведет себя измененный сюжет.

— Ты ставишь под угрозу весь наш план. Ты — предатель, Кутх! — зло выкрикнул Мират. Гений стратегической мысли стиснул рукоять висевшего на боку меча.

— Не горячись, — посоветовал Вельс.

— Твои сообщники пойманы, — сказал Хозяин, — им не удалось бежать. Сценаристов повязали сразу же, как только эта дверь за тобой закрылась. Под пытками они сознались, как ты велел им написать две версии обновления, чтобы совершить подлог. Одного я только не пойму: зачем?.. Зачем?! Мэрлона больше нет, и никогда не будет. Все мы — и Темные, и Светлые — тонем в одной пробитой подлодке, искупляем глупость наших отцов, а ты что, решил ее повторить?! Светлые недовольны, мы нарушили договоренности. В подробности дела их не вводили, и обещали разобраться своими силами. Представляешь, что начнется, когда они вмешаются в разбор полетов? Все наши секреты всплывут, полетят головы…

В этот момент Костяная Башня дрогнула от мощного удара, на стене позади воевод расползлась электрическая паутина — и пропала. Внизу площадь Свободы Полисов захлебнулась радостным ором и свистом.

Хозяин и свита его раздраженно переглянулись, лицо Ворона под четырехликой маской излучало самодовольство.

— Мои помощники знали, на что идут, — сказал он. — И даже теперь, в казематах, сохраняют мне верностью. Ибо если это было не так и тебе, владыка, стало бы известно полное содержание моего Глобального Патча, на лице твоем читалось бы совсем другое выражение.