Алексей Клочковский - Сеть

– А что, если бы я перефразировал её слова, и сказал бы, что в человеческом сознании заключается тайна бессмертия? Что вы на это скажете?

– Скажу, что пока ни черта не понимаю, куда вы клоните, – со вздохом ответил я, и добавил, – и ещё скажу, что не возражаю против вашего предложения насчёт кофе.

– Вот это верно! – весело сказал Кэлинеску и встал к плите. – Знаете ли, я бы рекомендовал вам пересмотреть ваше убеждение о том, что кофе на ночь вредит… вообще, многие общепринятые взгляды требуют решительного пересмотра, что вам в ближайшее время и предстоит узнать самым наглядным образом… Вам маленькую? Или как у меня?

– Как у вас.

Отхлебнув бодрящий чёрный напиток, я обнял ладонью горячий керамический бочок кружки и выразительно глянул на доктора.

– Итак, продолжим, – кивнул он. – Мы остановились на предположении, что тайна бессмертия заключается в сознании. И, что хорошо, вы не стали на это возражать…

– В человеческом сознании, – уточнил я с нажимом на слове «человеческом» – больше для того, чтоб самому себе не казаться лопухом, послушно плетущимся вслед любой казуистике.

– Ну, друг мой, подобная конкретизация-то как раз и не столь важна в данном случае, как поймёте далее. Но как, каким образом? Что имела в виду Бехтерева и имеем мы? О каких механизмах речь и насколько они могут быть интересны и доступны для исследования? Давайте по порядку, то есть с определения понятий. Поскольку мы в нашем разговоре оттолкнулись от темы смерти, для начала зададим себе вопрос: а что это такое – смерть? По существу, смерть – это отсутствие сознания. А что такое сознание? Сознание – это отражающие процессы психики, это восприятие, протекающее во времени. Протекающее! Как поток воды. Не зря же сознание часто сравнивают с «потоком»; вам, Илья, известно выражение: «поток сознания», – Кэлинеску замолк, потом глотнул кофе и произнёс:

– Будьте добры, откройте кран.

Я непонимающе взглянул на него:

– Вы же только что наполнили чайник?

– Включите…

Пожав плечами, я встал и, подойдя к мойке, повернул кран. Шипя, в раковину хлынула плотная белёсая струя; я обернулся в ожидании дальнейших инструкций.

– Вот он, – этот самый поток воды, – сказал Кэлинеску, кивая на отворённый мною поток. – И какова его структура? Что он собою представляет? Как мы знаем, он ведь не сплошной, нашему зрению таким он только кажется, верно? На самом деле поток воды прерывист. Он состоит из ряда отдельных капель… Да вы садитесь, Илья, садитесь. И можете закрыть кран…

Я вернулся на своё место.

– Ну а раз поток воды состоит из ряда отдельных капель, что же находится между ними, между каплями?

– Ничего… ну, то есть, не «ничего», конечно, а – пустота… воздух! – ответил я.

– Да; «пустота»; зазор, – кивнул Кэлинеску. – То есть: частичка воды – частичка не-воды, пустоты; частичка воды – частичка не-воды, пустоты. Таким образом, поток воды – это не сплошная структура, это попеременное чередование частичек воды и частичек пустоты. И, коль скоро у нас нет причин отказываться от аналогии между потоком воды и «потоком сознания», мы сейчас разовьём эту аналогию. Если поток воды – дискретный, несплошной и состоит из частичек, между которыми есть зазор, то допустимо предположить, что и «поток сознания» – тоже несплошной, тоже состоит из частичек, между которыми есть зазор? То есть: частичка сознания – частичка отсутствия сознания, частичка сознания – частичка отсутствия сознания…

– Как это? – спросил я.

– Ну вот вам наглядная иллюстрация такого предположения: сон. Ведь сон – это как раз, условно говоря, отсутствие сознания, так? Когда человек спит, он не воспринимает окружающее, он ничего не помнит, не фиксирует, не осознаёт собственного существования, не воспринимает течение времени – то есть его сознание словно бы отсутствует. И таким образом, чередование сна и бодрствования, или, иначе говоря, чередование попеременного присутствия и отсутствия сознания, наглядно показывает нам, что сознание – «поток» не сплошной, а, действительно, прерывистый! А частицами этого потока как раз и являются то присутствие сознания – бодрствование, то отсутствие сознания – сон. Ну, точнее, конечно, в данном случае было бы употребить не слова «частицы сознания», а слова «периоды сознания» – но тут мы на время сознательно пренебрежём точностью выражений для удобства; будем считать, что здесь разноречие, подобное разноречию в физике столетней давности, когда говорили, что квант – это одновременно и частица, и волна. Так и здесь: составляющая сознания – одновременно и «период», и «частица».