Анна Закревская - Радуга на сердце

Шрамом в памяти, ниткой у Пряхи в клубке,

Морзянкой вер-ни-те-е-го…

Одиночная камера одинокого тела.

Вместо сердца дыра навылет.

Вечность назад смеялось, вчера – пело,

Сегодня идет «на вы»… Бред.

Бредит, бредит, бредит… Молчит.

В одиночной камере смертник

Для проклятий учит иврит.

Есть боль на порядок сильнее привычной —

Кричи-не-кричи-не…

Одиночная камера по запросу.

Дарит анабиоз, отправит к праотцам.

Смерть выходит на дело. Расплетает косы.

Тишина.

Репетиция твоего конца.

«Стенд этот получше иного фитнес-зала будет, – в который раз подумал Санька, привычно пройдясь взглядом по контрольным точкам зала: три монтажных стола, на которых ламповые кассеты лежат, как покойники, черная дыра недособранного усилителя над головой да розовые стекла у стены порталом в другое измерение. – Тренировки не полтора часа, а все восемь, а за занятия ещё и тебе доплачивают, пусть и гроши».

– Ребят, да какого вы с ключами мучаетесь, а? – голос из толпы псевдоработающих прозвучал чистой ноты издевкой в какофонии общего шума. – Лина руками его затягивает, только время на ключи тратите.

Линь подняла голову, пытаясь выцепить из толпы говорящего. По лицу ее было видно, что она одобряет содержание фразы, но только не этот снисходительно-насмешливый тон. Через несколько секунд под грозным взглядом девчонки биомасса работников самопроизвольно выпихнула жертву на бруствер.

– Да я б и рада, – хмыкнула Линь негромко, – да только кто поверит, что у меня силы хватит?

– А ты сожми сколько силы есть, – полез на рожон этот тощенький мужичок, спиной ощущая чужие плечи и отсутствие пути к бегству.

Линь коротким движением перехватила проятнутый в ее сторону мизинец и стиснула захват тонких пальцев. Секунда, две три… Санька затаил дыхание. О, светлая, представляю, как велико в тебе сейчас желание слегка повернуть кисть и вырвать этот объект испытания из сустава к чертям.

Под всеобщий смех мужик, тихо выругавшись, выдернул свой палец из захвата, а Линь, устало дернув плечом, вернулась к работе.

Впрочем, через несколько минут после импровизированного представления, в которое неизбежно превращались почти все случайные сборища из серии «Линь и семь гномовдесяток мужиков из соседних лабораторий», девушка тихо смылась в неизвестном направлении.

Как там было у классиков? «Не выходи из комнаты, не совершай ошибку? 13 13 Стихотворение И. Бродского «Не выходи из комнаты…» »

Рассудив, что коли уж отдых – это смена занятий, то она почти что на курорте, Линь выскользнула из пультовой, взяв курс на кабинет, где её ждала пара недоделанных отчётов, которым следовало помочь в скорейшем появлении на свет. И раз пальцы уже не слушаются её после сто первой пружинки, вручную согнутой из бериллиевой бронзы, следует ненадолго выпустить их на загон клавиатуры.

В самом начале коридора она, однако, была поймана в цепкие объятия Пароёрзова.

– О, Ангелина, – окинув девушку оценивающим взглядом, словно присматриваясь к молодой кобылке, выставленной в ярмарочный день, удовлетворённо кивнул он. – Вы девушка ответственная, лёгкая на ногу… К тому же, знаю, со своим средством передвижения. Пойдёмте, я дам вам документы и адрес, куда их нужно отвезти, понимаете, их нужно туда сдать срочно, сегодня, до четырёх…

«Интересно, к каким чертям на рога он успеет меня отправить, если сейчас уже два часа?» – с раздражением подумала девушка, но ничего не сказала.

Черти, однако же, оказались не столь далеко, и маршрут Линь не ознаменовался ничем интересным, кроме небольшой пробки по поводу двух «поцеловавшихся» при выезде на перекрёсток машин да автобуса, который отчаянно маневрировал, пытаясь всё это объехать.

Проезжая мимо водителей, один из которых сосредоточенно названивал в страховую компанию, а другой размахивал руками, пытаясь этим компенсировать слабое знание русской речи, Линь услышала:

– Всё из-за такой, как вот она, не машина, не пешеход, нырь – и усвистеть, а мы из-за них по тормоз и сзади нам в бампер хрясь…

Линь поджала губы, радуясь, что непроницаемое стекло её шлема не позволяет никому во внешнем мире разглядеть её лица. Конечно, самый лёгкий способ жить – это, едва облажавшись самому, поскорее завопить о том, что виноват кто-то другой – государство, которое не чинит дороги, Луна в Козероге, а также те, кто по ним ездит, но никак не ты, купивший права за углом соседнего дома и уверенно путающий тормоз с газом.