Мария Вой: Дети Аллурии. Штурм

Она горестно вздохнула.

– Хорошо. Я понимаю ваше недоверие, и раз уж вызвалась помогать вам, то быть посему…

От последней фразы Гроулис и Тавни поежились.

– Меня зовут не Ива, а Яраоки Анаката, и я родом из страны Вечномолодого Солнца, где люди не стареют, не склоняют головы перед чужаками и не забывают главного. Мой род – один из самых уважаемых среди карасу, воинов, защищающих Королеву Солнца и страну. Но моя душа никогда не находила в битвах отрады. Судьба наградила моих родителей двумя дочерьми: по традиции, старшую выдают замуж, а младшая продолжает дело своего отца. В семье всегда должно быть не меньше двух воинов… Мне не повезло родиться младшей. Пятьдесят лет назад я покинула свою Родину, рассорившись с отцом, и с тех пор скиталась по всему свету, изучала разные народы и страны, пока не пришло время познакомиться с Севером. Я видела все: как приходили Срединные, как вашим людям морочили голову, заставляя их Уснуть и забыть, кто они такие, как Римрила после его неудачного восстания объявили помешанным и бросили в тюрьму. Несколько лет я помогала нищим, больным, всем, кто попал под удар войны. А затем случай свел меня с провидцем, который сказал мне прибыть на Остров Отщепенцев. Я понятия не имела, что там может меня ждать, но когда встретила Стормару, мне все стало ясно.

– Почему?

– Раскрой-ка сумку, которую он тебе дал.

Гроулис медленно вынул сумку. Она действительно была покрыта каким-то материалом, отталкивающим воду: выглядела как в тот день, когда Стормара отдал ее ему. Парень с усилием разорвал сшивавшие ее нитки и высыпал содержимое на землю перед собой. В свете костра ярко заблестели драгоценные самоцветы, крупные, размером с перепелиное яйцо изумруды, сапфиры, рубины, аметисты и другие камни. Вместе с ними высыпались золотые цепи, серьги, перстни, броши и запонки.

– Все-таки не все слухи о сокровищах Стормары были сказками, – слабо улыбнулась Яраоки.

– Он знал, – дрожащим голосом ответила Тавни. – Знал, что ему не выбраться с Острова с нами…

В воцарившейся тишине Гроулис взял две небольшие книги, которые тоже выпали из сумки. Первая разворачивалась в большую карту Аллурии со всеми самыми мелкими деревеньками и даже лагерями Срединных. Она была искусно проиллюстрирована – миниатюры на ее полях показывали города, диковинных зверей, населявших страну, аборигенов в их традиционных нарядах, и прочее. Остров Отщепенцев был здесь же, недалеко от Аллурии и Галласа в Болтливом море, а рядом с ним пририсовали маленького гиппокампа.

– Вчера Остров был где-то здесь, – Яраоки ткнула пальцем недалеко от перешейка Аллурии и Галласа – континентов-близнецов, которые тянулись друг к другу тонкими полуостровами, оставив между лишь тонкую полоску моря. – А мы теперь – где-то здесь… – Палец ее прочертил небольшой кружок на восточном побережье Аллурии. Высокие прямые деревья, вырисованные в этом месте, подтверждали ее догадку.

Тавни взяла в руки вторую книгу с подшитыми листами. Здесь были портреты самых разных людей, искусные, выполненные двумя художниками – очевидно, одни принадлежали руке Стормары, когда он рисовал углем в сени деревьев сада (воспоминания об этих картинах такого далекого теперь прошлого причиняли невыносимую боль), а другие – кому-то, кто в течение всех двенадцати лет присылал раз в полгода новые рисунки, которые сама Тавни забирала с Почтовой башни. Под каждым портретом был небольшой текст рукой Стормары. «Латерфольт, он же Белый Олень, Цваар, Король Следопытов (дата рождения неизвестна). Предводитель повстанцев в городе Цваар. Союзник лесного воинства…» – так значилось под портретом молодого смуглого мужчины с хитро прищуренными глазами и густыми курчавыми волосами, выбивающимися из-под глубокого капюшона.

– Это те, кто борется за прежнюю Аллурию, – сказала Яраоки. – Стормара и его союзник на Большой Земле собирали эти сведения все двенадцать лет. Здесь все о каждом, здесь мелочи, благодаря которым вы всегда будете знать, друг ли перед вами или некто, пытающийся сойти за него.

– Я помню, как он их рисовал, – прошептала Тавни. – Но никогда не рассказывал, кто все эти люди, сколько бы я ни спрашивала…