Сергей Антонов - 2-Герой-2

– Бабба, чтоб тебе, закрой покрывало на столе, нарком народный!

– Дикие люди, – сказал Бабба удрученно. – Мак, сколько раз тебе повторять – не работает покрывало у меня на столике. Пришли починялу, и больше ко мне с этим не суйся.

– Мак – бармен? – спросил Дон.

– Самое по тому.

– Любопытно, всех в Галактике барменов звать Маками? – сказал Бык и они заржали, как могут ржать над всякими чушками только музыканты. – Ну какого не окликни – все Мак, да Мак…

– У них карма такая, – сказал Бабба Б. сквозь ласкающее слух реготание – Это на генетическом уровне…

– Это раса такая… Негуманоидная.

– Га-ага-га-аг-га!

Как обычно, громкий смех вызвал у обитателей бара нездоровый интерес. Из тумана выяснилась кривая фигура, начавшая завтрак давно, со вчера, и всерьез, в лимоном одеянии фигура, и неприятным голосом испросила подробностей, не его ли френч снова стал объектом нездоровой насмешки и не придется ли ему, обладателю замечательного наряда, постоять – и непременно тотчас! – за честь пошитого незабвенной матушкой одеяния? Раскумаренный Бабба Б., не впервые, явно, попадавший здесь в подобный оборот, не глядя, отмахнулся. Дон несколько напрягся. В нем сидело уже три трети чая, и он подумал, не пора ли ему подумать о бдительности… и где там мои деньги… а также мой капитан Др…

– Га-га-га-га! – сказал Дон. Так хорошо ему давно не бывало, даже во время торжеств в честь ему посвященных наград и почестей. Home, sweet home! – как в песне поется. На-на-на… Что-то такое… Ля мажор… Бык небрежно перехватил летящий из глубин желтой манжеты ему прямо в переносицу кулачок, и повернул его вправо и вниз. Опрокинулся стул, вообще результат получился громкий… От стойки к месту конфликта спешили; один из надвигавшихся, подумал Маллиган невнятно, почти наверняка капитан Ристалище, и следовало соблюдать осторожность и проявить повышенное внимание, поскольку капитан – друг, а друзей бить нужно только в самом крайнем случае… Чем меня тут поили, благодушно подумал Бык, брат мой Бабба Бубба, чем ты меня поил таким волшебным? Капитан Ристалище не получил в глаз только потому, что Бык его в последний момент узнал.

– Ну, парень, да ты форсаж-парень! – издалека услышал Бык слова. – Бабба, опять ты свою карюю бурду разливаешь? – Бык свободно мог бы присягнуть, хоть на бортжурнале звездолета "Авангард", хоть на "Хорошо темперированном клавире", что говорили двое, но видел он только милое, родное лицо капитана Ристалища, никогда в жизни, ни-ког-да, я не прибавлю к гордому имени буквы Д… др… дры… га-га-га!

– Ну, блистер треснул, – сказал капитан Ристалище. – Мак, у тебя каспарамид далеко?

– Что это он? – полюбопытствовал бармен, приглядываясь к раскачивающемуся в кресле Дону. – Он что, уже косой пришел? А так, вроде, ровно двигался…

– Испереживался, – мрачно сказал капитан Ристалище. – Нервы сдали. Идите отсюда, что вы, пьяного не видели? – обратился он к зрителям. – Унял бы ты, Мак, своего жирного! – сказал далее капитан Ристалище. – Мне же с парнем сейчас дела делать!

– Погоди-ка, капитан, – сказал вдруг бармен, наклонился над осевшим в глубь кресла Маллиганом и вгляделся. Потом выпрямился и посмотрел на капитана Ристалище. Капитан закусил губу.

– Слушай, капитан, ты телевизор давно смотрел? – спросил бармен.

– Мак, – сказал капитан Ристалище спокойно. – Ты обознался, да? Я его сюда привел, я его отсюда уведу, а понадобится – я за него отвечу.

– Капитан, – сказал бармен. – Я тебя знаю, но перебарщивать-то на кой? Всеобщий розыск! Телевизор закипает! Ты что, космонавт, рехнулся? Ты куда его привез, на "Братск" или куда?

– Да знаю я уже все, не пыли, – сказал капитан Ристалище. – Ты же первый и протелеграфируешь… знаю, что "Братск" – не открытый космос… Ладно. Парень при деньгах, а деньги – при мне, освободи-ка мне на полчаса твою клетушку за стойкой.

– Смотри, – сказал бармен. – Тебя за язык не тянули. А я с тобой даже в долю теперь не пойду. Возьми ключи. У тебя полчаса. А лучше – позвони шерифу.

– Патруль давно был? – спросил капитан.

– А вот это – не знаю, – с нажимом сказал бармен, отворачиваясь. – Полчаса, водила, не больше. И пьешь всегда здесь. Если не сядешь. Слушай, капитан, – позвони шерифу!

Бармен отошел.

Секунду капитан Ристалище думал, стоя над поникшим Быком, глядя то на него, то на весело улыбающегося спящего негра, черти б его драли, то на раскинувшего руки и ноги под столом пострадавшего за честь одежд. Капитан Ристалище не ожидал, что парень Дон столько соли насовал кому-то в вентилятор. Государственный преступник. Н-да… Военное положение… То-то жук, едва глянув на кредитку, шарахнулся… Слава богу, с Запада выскочили… Ну и что, что выскочили?.. Что же мне делать, подумал капитан Ристалище, старый, тертый человек. И он решил.