Кирилл Якимец - Бар «Дракон»

— Давай сюда! — Бандит протянул руку и вдруг увидел, что та почти не видна из-за окутавшего ее белого тумана.

— Личинка!.. — Арконец оказался впечатлительным. При виде белого тумана он замер в шоке, вращая вылупленными глазами, а потом и вовсе грохнулся в обморок.

Дальнейшее прошло без сознательного участия Капитана. Он увидел, как белое облако разрослось и накрыло посланца. Капитан почувствовал, что становится сытым и довольным. А когда все прекратилось, от курьера не осталось и следа, за исключением валявшихся на земле чемоданчика с наручниками и сотового телефона.

Бандит некоторое время смотрел на эти предметы, с ужасом осознавая, что именно он и сожрал их прежнего владельца. И вдруг зазвонил лежащий на асфальте телефон. Капитан вышел из оцепенения и каблуком раздавил черную пластиковую трубку. Та по-влажному хрустнула, из-под ботинка бандита расплылась коричневая лужица. Звуки прекратились.

Капитан брезгливо вытер подошву о бурую прошлогоднюю траву и поднял кейс. Тот оказался заперт на все три замка, но такие вещи для Капитана никогда не были преградой. Покрутив колесики с цифрами, он быстро нашел нужную комбинацию и поднял крышку.

Внутри оказалась всего одна бумажка — составленная, правда, на трех языках: русском, английском и на рунтоксе, официальном языке княжества Руника. Из этих трех Капитан знал два — русский и рунтокс. Перед бандитом лежала ксерокопия платежного поручения, по которому компания «Авторун» перечисляла «Мерлин-прессу» семьдесят миллионов долларов. Капитан, прочитав текст, вновь невольно исторг из ладони мутное облачко, в котором бумажка растворилась без следа. Через мгновение ту же участь постигли и все остальные предметы, оставшиеся от бедолаги-арконца, включая и грязный след Капитанского ботинка.

Слегка осоловевший, бандит вернулся на рабочее место.

— Ну, чего? — тревожно спросил Боцман.

— Все нормально, — строго ответил Капитан, хотя и не был в этом уверен. — Если хозяин вызовет, подтверждай все, что я скажу.

Через час рабочий день завершился и сотрудники «Мерлин-пресс» потянулись к выходу. Квадратные бугры в черных пальто до пят, старушки, тоже во всем черном, пара молоденьких секретарш в черных пиджаках. Капитана уже мутило от черного цвета. На этом фоне один только Фленджер в обычной джинсовой куртке радовал глаз. К семи вечера на месте остались лишь шеф и Европа.

— Боцман! Капитан! Ко мне! — Прорычал из селектора голос Нуфнира.

Бандиты заспешили к начальству. Едва они появились в кабинете, как хозяин спросил:

— Никто ко мне не приходил?

— Никто… — мелко затряс головой Боцман.

— Хотя… — вставил Капитан и выдержал паузу, пока дракон не рявкнул:

— Договаривай!

— Ну, был тут один тип… Он оттуда… Ну, где мы были…

— Дальше. Где он?

— Он поднялся к двери. Я его на мониторе видел. Потом он достал телефон, что-то сказал и ушел.

— И все?

— Все. — Капитан состроил гримасу, нечто среднее между улыбками ангела и полного дебила.

— Все… — задумчиво произнес Нуфнир и повторил уже громче, — всё. Свободны!

Бандиты с облегчением вымелись из кабинета хозяина. На следующий день, едва они появились в «Мерлине», как немедленно были вызваны пред очи шефа.

— Расклад такой, — зловеще начал дракон. — Или меня хотят обуть, или мой должник попал в непонятку и прокололся. Поедете на стрелку. Там вам должны передать кейс. Его немедленно ко мне. В случае чего… Короче, действовать по ситуации. Все ясно?

— Куда ехать?

— Европа даст адрес и оружие.

Даже не пошевелившись, бандиты каким-то образом переместились к открытой двери, та хлопнула им по спинам, и они оказались в соседнем помещении наедине с секретаршей. В отличие от подавляющего большинства сотрудников «Мерлина», Европа, худая девушка лел двадцати двух с лицом, густо обсыпанным веснушками, не носила черное — так же, как и Фленджер. Зато у нее были густые черные волосы, чем-то напоминавшие чешую, и глаза цвета тех самых чернил, в которых Капитан однажды тонул… С первого взгляда бандит возненавидел секретаршу шефа.

— Нуф приказал выдать вам это, — девушка протянула Капитану и Боцману небольшую коробочку, обернутую, как рождественский подарок, и перевязанную шелковой лентой с огромным бантом. Внутри оказались две «беретты» с запасными обоймами и конверт. Конверт содержал в себе листок гербовой бумаги, на котором была всего одна строчка: «10.30 Пампуш на Тверуле.»

— Это что за шарада? — Боцман с недоумением покрутил листок в пальцах.