Кирилл Клеванский - Сердце Дракона. Книга 4

На небольшой площади под палящим полуденным солнцем редко когда можно было встретить прохожих. В это время на границе Моря Песка редко кто осмеливался появиться вне спасительных стен таверн и гостиниц.

Небольшой городок, окруженный стенами из желтого камня, находился аккурат перед раскинувшимися у горизонта огромными золотыми и оранжевыми барханами. Те поднимались, будто волны бушующего моря, и угрожали захлестнуть то немногое, что смогла отвоевать себе растительность.

Здесь, у Города Трех Подков, все еще можно было встретить прорастающие из сухой красной земли редкие колючки, кустарники, низенькие деревья, а порой в каньонах даже слышалось журчание воды. Но туда редко кто отправлялся. Все знали, что каньоны – родина разбойников. Благо, что в каждом таком приграничном городке находился глубокий колодец со вкусной, а главное – холодной и чистой водой.

Сейчас же, когда солнце жарило с такой силой, что даже верблюды старательно жались к тени, народ в основном обитал в чайных. В одной из такой и происходил следующий диалог.

В свободном кафтане, с трубкой в руках и тюрбаном на голове, на удобных подушках сидел мужчина средних лет. Его острая борода была побита сединой, но цепкий взгляд почти черных глаз и изогнутая рукоять палаша не позволяли относиться к нему снисходительно.

– Спасибо, изумрудная, – кивнул мужчина, принимая из рук девушки-официантки очередную пиалу с горячим чаем.

Как бы странно это ни звучало, но бедуины и «моряки» Моря Песка всегда пили только горячие напитки. Так они сохраняли прохладу в теле. Увы, им приходилось тратить огромное количество денег на благовония, так как сохраняли они ее при помощи собственного пота. Чем горячее напиток, тем больше пота, чем больше пота – тем прохладнее коже.

Хаджар еще месяц назад считал это мифом, но теперь и сам спокойно потягивал горячий чай, продолжая наблюдать за дальним столиком.

Напротив мужчины сидел юноша, который то и дело косился взглядом на девушку с чайником. А посмотреть там было на что. Особенно учитывая, что ее тонкие, шелковые одежды просвечивали достаточно, чтобы увидеть то, куда смотрит каждый юноша, оставивший позади хотя бы пятнадцать весен.

– Ты слушаешь меня, Шакх? – Мужчина усмехнулся, заметив направление взгляда мальчишки.

– Да, дядя, – кивнул парень, поправляя перевязь с изогнутыми кинжалами. – Конечно, я тебя слушаю.

– Уверен? Мне кажется, что ты больше смотришь на бедра этого пустынного изумруда.

Хаджар поднял пиалу, и девушка налила и ему. В ее зеленых глазах Хаджар увидел легкие искры – все, что осталось от некогда жаркого костра. Девушка была явно уставшей, а ее бронзовая кожа даже слегка посерела от этого.

Увы, это никак не волновало хозяина заведения, который продолжал гонять единственную работницу. Да и юноша по имени Шакх – тоже.

– Что ты, дядя, я внимательно слушаю тебя, – продолжал настаивать на своем юноша.

– Ты уверен, что хочешь отправиться в этот раз со мной в империю, Шакх?

Мужчина, почесывая бороду, смотрел в глаза юноши, будто пытаясь отыскать там ответ на свой вопрос.

– Путь неблизкий, – продолжал он, – мы пойдем через все Море Песка. Караван у нас простой, верблюды и пустынные звери не выше стадии пробуждения силы. Идти будем не меньше трех лет. Это не месячная прогулка с караванами вельмож и дворян.

– У меня нет денег на место среди высокорожденных, дядя.

– У твоего отца есть, – пожал плечами мужчина и жестом вновь подозвал официантку.

Та, звеня браслетами на голых лодыжках, тут же подошла и плеснула в подставленную пиалу еще немного ароматного чая. Через мгновение она упорхнула к следующему столику. Широкие, круглые, они стояли почти у самой земли – настолько короткими были их ножки. Стулья заменяли подушки, а потолка и вовсе не было – круглое отверстие, прикрытое сухими ветками и циновками.

Хаджар и к этому долго не мог привыкнуть. Как, собственно, и к тому, что за несколько месяцев его путешествия к границе Моря Песка он не попал ни под единый дождь. Собственно, дожди здесь вообще почти не шли.

Зато через такое вот отверстие помещение быстро покидал горячий воздух, оставляя место живительной прохладе.

– Он против того, чтобы я ехал в империю, – вздохнул Шакх, опрокидывая пиалу так, будто там плескалось крепленое вино.

– Я могу понять твоего отца. Мой брат мудр.