Уильям Гибсон - Распознавание образов

Теперь нижний перекат: медленно, позвонок за позвонком, одновременно опускаясь на колени. Припасть к полу. Все мышцы расслаблены, голова болтается...

Под кроватью лежит что-то черное.

Кейс замирает, вглядывается в бесформенный предмет. Протянув руку, осторожно трогает... Это ее дорожная сумка. Она вытаскивает ее из-под кровати. Молния расстегнута, внутри в беспорядке напихана одежда. На ощупь можно распознать джинсы, свитер, холодный скользкий нейлон «Баз Риксона». Ни телефона, ни «Айбука», ни кошелька, ни паспорта.

Сплющенные замшевые ботинки обнаруживаются в одном из боковых карманов.

Кейс встает, нашаривает на шее завязки и освобождается от клоунского халата. Несколько секунд стоит обнаженная в зеленоватом флюоресцирующем полумраке. Затем нагибается и начинает одеваться. Трусики, джинсы, черная футболка. Носков найти не удается. Сев на кровать, она завязывает шнурки на ботинках.

И тут ей приходит в голову, что дверь наверняка заперта. Иначе просто быть не может.

Нет, не заперта. Кнопка на круглой ручке бесшумно выскакивает, дверь приоткрывается. Кейс распахивает ее.

Так и есть, коридор. Только не больничный. Школа? На стене бирюзовые дверцы шкафчиков. Трехзначные номера на маленьких табличках. Колбы дневного света на потолке. Синтетический пол цвета пробки.

Кейс смотрит налево: коридор заканчивается глухими коричневыми дверями. Пожарный выход. Она смотрит направо. Там тоже двери, но стеклянные, с металлическими нажимными ручками. Снаружи пробивается солнечный свет.

Выбор очевиден.

Разрываясь между желанием бежать со всех ног и желанием сойти за местную (какие они, здешние местные?), она подходит к стеклянным дверям и нажимает ручку.

Дневной свет слепит. Воздух не московский, пахнет летней травой. Прикрыв глаза рукой, Кейс направляется к статуе, едва различимой в солнечном сиянии. Это бетонный Ленин. Аэродинамические обводы, безликая стилизованная фигура. Простертая рука указывает пролетариату путь. Исполинский привратник марксизма.

Кейс оглядывается. Она только что вышла из уродливого красно-кирпичного школьного здания времен шестидесятых. Над крышей возвышается бетонная зубчатая башня, наподобие венца у статуи Свободы. Между зубцами видны маленькие окошки.

Ладно, сейчас не время разглядывать архитектурные детали. Вот широкая тропинка – ведет вниз по склону, петляя в сухой траве. Кейс спускается по ней в какой-то овражек или водосток. Теперь ее из окон не увидят.

Жухлая мятая трава усеяна окурками, бутылочными пробками, обрывками фольги.

Кейс долго идет по дну оврага и наконец упирается в пыльные заросли кустов, которые образуют сумрачную беседку. Судя по всему, это популярное местное убежище. Кругом пустые бутылки, банки, бумаги. Засохший презерватив болтается на ветке, словно часть жизненного цикла какого-то большого насекомого. Значит, это еще и грот любви.

Она приседает, переводит дух. Слушает, нет ли погони.

Далеко в небе гудит реактивный самолет.

Тропинка ныряет в кусты и через несколько метров сливается с нагромождением гладких валунов. Очевидно, дно пересохшего ручья. Кейс идет по камням через густые, посвежевшие заросли и вскоре снова замечает тропинку, которая уходит по склону вверх. Взобравшись по ней, Кейс видит заграждение.

Здесь поработали сравнительно недавно. Оцинкованные столбы закреплены в бетонных тумбах; между ними натянута обычная панцирная сетка. Подойдя ближе, Кейс замечает, что поверху в два ряда пущена колючая проволока. Оглянувшись, она видит верхушку зубчатого орнамента на крыше школы.

Вытянуть палец. Глубоко вздохнуть. Быстрым скользящим движением потрогать сетку. Не тряхнуло. Хотя где-то, может быть, уже завыли сирены над бараками, разорвав скучающее ожидание вооруженной до зубов охраны.

Кейс переводит взгляд с панцирной сетки на носки своих ботинок. Не самый лучший вариант. Из опыта летних отпусков в Теннесси она знает, что для преодоления таких заборов нет ничего лучше, чем ковбойские сапоги. Просто втыкаешь в дырочки узкие носы и поднимаешься, как по лестнице. Но у ботинок, купленных в «Парко», носы округлые, а подошвы только слегка рифленые.

Усевшись на пыльную траву, Кейс перешнуровывает ботинки, затягивает их потуже. Затем снимает куртку, обвязывает рукава вокруг талии. Готово.

Она встает, смотрит в небо.

Солнце в зените. Издалека доносится звонок. Перерыв на обед.

Она вцепляется пальцами в ячейки ограды и начинает взбираться, упираясь подошвами. Шаг за шагом: руки тянут, ноги толкают. Вес тела помогает удерживать ботинки на сетке. Это тяжелый путь, но по-другому в такой обуви не залезешь. Не обращая внимания на боль в пальцах, она добирается до верхней перекладины – стальной трубы диаметром пять сантиметров, за которую можно ухватиться, подсунув руки под первую линию колючки.