Юрий Симоненко - Солнце для всех!

Когда ракет не осталось, она продолжала смотреть в экран радара на уже почти скрывшуюся в Завесе яркую точку.

Их разделяло всего пара десятков километров, когда вражеская машина внезапно ускорилась и исчезла в Завесе.

— Что же ты делаешь! — вырвалось у генерала; она понимала, что та, кто в этот момент находилась внутри обезумевшей машины, уже мертва .

Войдя в Завесу на самоубийственной для пилота скорости, флайер исчез с радара.

Ракеты — последние, сверхзвуковые, те, что не сдетонировали в тепловых ловушках — одна за другой последовали за самоубийцей в Завесу, где стали взрываться от перегрева.

Прошла минута… неопознанный противник снова появился на радаре… в километре позади генерала, и, перейдя на гиперзвук, стремительно сократил дистанцию…

В последний миг, за которым была ослепительная вспышка и небытие, генерал небесной милиции Эттер Лана Шейл отчаянно удерживала в памяти образ младшей дочери; странным образом она чувствовала, что Джелисс была рядом, и оттого на сердце у нее было спокойно. Она уже не ненавидела ту, что погребла себя внутри небесной машины. Глупо ненавидеть мертвых. Глупо тратить на столь ничтожное чувство последний миг жизни.

Мы — боевая ячейка организации, маленький отряд, выполняющий задачи, которые перед нами ставит Координатор. Есть и другие, не боевые: те, кто наблюдают, внедряются в различные государственные структуры и бизнес те, кто организовывают нелегальные профсоюзы, кто издает газеты и листовки, кто пишет статьи, кто хакает Сеть, кто предоставляет убежище разыскиваемым… Повсюду организация имеет глаза и уши, которые видят и слышат то, что представляет для нее интерес, имеет руки, чтобы осязать невидимые нити, связывающие отдельные элементы государства и общества. Одни руки — утонченные, с ухоженными и наманикюренными пальцами, они перебирают бумаги и нажимают на кнопки, другие — грубые от ежедневной тяжелой работы, третьи — сжимают оружие и обагрены кровью классовых врагов, и это наши руки. Мы — боевая ячейка. Мы делаем то, что должны, ради будущего, ради тех, кто верит нам, верит в нас.

Думаю, пройдет время и, если этот мир не загнется окончательно и не превратится в мертвую ледяную пустыню, если капитализм окончательно его не доконает, то, рано или поздно, все изменится, и тогда наверняка появятся гуманные интеллигентствующие особы, которые станут восклицать: ах, ах, эти грубые, эти необразованные, эти бескультурные и так далее… да как они могли! убивать людей! расхищать их имущество! вместо того, чтобы выступать за все хорошее, они боролись против того, что считали плохим! они все видели в негативном свете! они нарушали положения иблиссианского учения, которому должны были следовать! это так жестоко! и прочее и так далее… Что сказать на это? Что сказать этим потомкам, живущим в новом, коммунистическом мире? Я скажу: идите в жопу! Не вам нас судить. Да, мы убиваем и отнимаем собственность. Мы делаем это и будем делать, пока существует собственность, мы будем ее экспроприировать, пока по Поверхности ходят убийцы и мучители в особой форме, служащие капиталу (в лице правительства или напрямую), мы будем их убивать.

Однажды я сама лично чуть не стала жертвой «стражей закона», пытавшихся меня сначала просто ограбить, а когда им стало известно о том, что при мне была крупная сумма наличными, решивших убить меня. Я сумела ранить одну из них и бежать. Я могла пристрелить обеих, но не сделала этого и… оказалась в розыске. Следовало мне тогда прострелить их шакальи головы? Думаю, следовало. Может быть вам, живущим в мире без денег и частной собственности, убийство промышляющих грабежами полицейских покажется слишком жестоким, но, поверьте, они того заслуживают. Как я уже говорила, я сама была карманницей в молодости и обчистила не одну богатенькую лоялку… но эти… «Шакалы» перед лоялками заискивают, стелются перед ними, а простых работяг они грабят и иногда убивают. Собственно, «шакалами» их прозвали неспроста: своими повадками полицейские сильно напоминают этих животных (кстати, одних из немногих, что сумели, благодаря своей непритязательности, выжить под Завесой). Только представьте, каково это, когда ты — простая работяга и отдаешь декадный заработок этим упырям... Но полицейские — далеко не главные наши цели. Мы убиваем их тогда, когда это необходимо (либо они нам мешают, либо того требует справедливость: иногда с нами связываются профсоюзы и сообщают имена конкретных полицейских, за кем числятся подтвержденные факты грабежей рабочих). «Вороны» (так мы зовем жандармов) и комитетские — вот те, уничтожение кого для нас приоритетно (иногда в наш «черный список» попадают чиновники и воротилы бизнеса, но обычно с ними работают другие сестры — агенты).