Станислав Шульга - Хаос-генератор

— Тогда кто еще?

— Любой крупный игрок на софтверном рынке, заинтересованный в эксклюзивной технологии. Кстати, что с его архивом? Он собрал довольно объемную область данных. Насколько я знаю, во время его заключения она находилась на Холме, и ее там основательно просматривали аналитики.

— Область данных возвратили владельцу, но нашли там что-то или нет, я не знаю. Насколько мне известно, его область содержит довольно много графики и видео.

— Сто двадцать пять тысяч книг, четыре тысячи кинофильмов, включая подборку моделей из Playboy, коллекцию старого порно с Джилл Келли и Сильвией Сэйнт. Идеальное место, чтобы спрятать информацию. Но нужны ключи, «консервные ножи». О криптовке предполагали, но их тогда не нашли. Архив пытались взломать, но безуспешно.

— Ты думаешь, там ответ?

— Не знаю. Слушай, прокрути еще раз этот скринсейвер…

Они выбрались наружу через час.

— Ты сейчас куда, Паша?

— Наверное, домой…

— Чего так неуверенно? Проблемы дома?

— Да нет, все в порядке, просто заколебали меня мои шефы — он опять хитро прищурился, — Может посидим, пивка выпьем?

— А тебе не повредит? — Шершень ткнул пальцем в живот, выпирающий через серую рубашку.

— На себя, посмотри, шуруп. Ты тоже свой бизнес неслабо расширяешь…

Они взяли по бутылке крепкого «Черниговского» в ближайшем ларьке и нашли пустую скамейку в скверике.

— Не понимаю я, Коля.

— Чего ты не понимаешь? Как жить дальше?

— Как работать дальше?

— По этому делу?

— В принципе, как работать… Это дело так, частный случай.

Шершень отпил из бутылки.

— Десять лет назад все было по-другому. Блин, плывет все, и куда — непонятно. Искусственный интеллект, серийное клонирование, сеть, в которой ни адреса, ни имени реального нет, япона мать, иногда кого ловишь, неясно. Сопливые пацаны такие дела делают, а их даже привлечь нельзя, потому как дети еще…

— Паша, уже давно все плывет. Ты в сети мало бываешь, разве что в соцсетях висишь, а твое начальство — еще меньше. Сейчас не то, что дети… Иногда непонятно, живой преступник или нет.

Пепелов переложил бутылку из правой руки в левую и откинулся на спинку скамейки.

— Коля, это все философия…

— Ты хочешь спихнуть дело?

Пепелов потеребил ручку своей сумки свободной рукой.

— Да, мне не улыбается возиться с этим «глухарем».

— Выстроив логическую цепочку и доказав, что к делу причастны кибернетические объекты?

— Тоже мне экстрасенс… Коля, я жопой чувствую, что тут дело в этих засранцах.

— Чувствительную жопу ты себе отрастил.

— Я серьезно. Мне нужны основания для того, чтобы «седьмой» отдел взял это на себя.

…Ключом к разгадке сути Мутации полиморфов некоторые склонны считать архив Куреневского. В его компьютере остался каталог внешних носителей информации, часть из которых бесследно исчезла. Его архив содержал не только рабочие материалы и программное обеспечение, но и солидную коллекцию литературы. Среди заметок и набросков выделяются тексты, состоящие практически из одних цитат, связанных между собой короткими образными предложениями.

Сейчас есть самые разные трактовки этих цитат. Но все они выделяют группу событий-символов, к которым эти цитаты имеют отношение. «Рождение», «Отлучение», «Мутация», а также периоды времени, которые можно охарактеризовать, как «время до рождения», «между рождением и мутацией» и так далее. Также есть группа цитат, которые, если их рассматривать в комплексе с основными символами архива, придают этим событиям различную окраску. Окончательно установить смысл не удается — часть дисков бесследно исчезла. Этот дефицит информации не позволяет нам уяснить суть происшедшего, и наоборот, является источником вопросов. Вопрос о том, кому это было нужно, какую цель преследовали Куреневский и его команда (если таковая существовала), во что все это может вылиться — все эти вопросы остаются открытыми.

Киев, август 2014 года

Хаотичное движение ярких цветных точек — миниатюрных экранов мобильных телефонов, гаджетов и фотокамер в тусклом свете электрических фонарей между пятнами «динамиков», неподвижно застывшими в окружающем пространстве, но с постоянно меняющейся цветовой гаммой и объемами. Улица наполнена мелодиями рингтонов и обрывками FM-трансляций, короткими и длинными фрагментами разного ритма и тональности, сливающимися в единый ненавязчивый шум, затихающий на считанные мгновения. Воздух пропитан дымом шашлыка, запахом сахарной ваты и национальных кухонь.