Васся Вассин - Хозяин замка и окрестностей

Овощеводы все были в поле. Результатом их общих стараний, являлись ровные грядки, по площади раза в три больше вчерашних. Бурьян радовал видовым и цветовым разнообразием. Подхожу, поздоровался. Работы остановили, приветствуют и ждут ценных указаний. Направляюсь к Варе.

— Ну что ж ты, негодница, творишь? Прижухла, и замолчала вместе с семейством.

— Покажи-ка руки, опять наверное, трудовые мозоли по самые локти.

— Нет, нет что вы. Я наказ помню... Говорит быстро— быстро, как испуганная птичка, чирикает на ветке.

— Руки покажи. Снимает рукавицы и показывает заживающие ладони с мягкой, новой кожей, на месте вчерашних ран.

— Вот умница. За послушание держи. Протягиваю пряники. Будет с чем чай вам попить. Смотрю, проказница выдохнула с облегчением.

— Не угодно ли будет, вашей милости, свежего чайку опробовать? Староста смотрит на меня, с максимальным почтением и раболепством.

— Да пожалуй! Уселся под навес, на улице, за крепкий грубый стол, на такую же лавку. Варя метнулась в дом, греть над очагом чайник. Я прочитал в правилах, что в игре персу, оказывается не только можно, но и нужно пить и есть. Для работы и движения вообще, расходуется здоровье, которое восстанавливается отдыхом и пищей. Умереть от голода, в отличии от крестьян, очень сложно, но можно обессилить, что не очень хорошо. Смотрю, старик с сыном рядом стоят, садиться в моем присутствии не рискуют.

— Садитесь. Вы хоть, ели с утра? Или сразу в поле, ни свет— ни заря?

— Пока нет. Но дочь успела потушить овощей, с вашего разрешения...

— Варя, накрывай на стол, что ты там приготовила, пробовать будем. — кричу ей, в сторону дома.

Огородница притянула посуду, простые деревянные чашки, все новые, чистые, кружки расставила, ложки разложила. Ложки, как и посуда, тоже из дерева, но не расписаны, как видел до этого сувенирные ложки, просто чистое дерево, даже лаком не покрыто. Кажется мне, быстро запачкается из-за этого. Никогда до этого, деревянной ложкой не ел! Первый раз в жизни, ну ничего. Интересно, еду сейчас в чугунке вынесет, на рогатой палке? И все вместе, из одного котелка есть будем? Нет, вынесла на сковородке, не тефаль конечно, здоровая чугунная бандура, у нее в хозяйстве. Аккуратно разложила по чашкам, деревянной лопаточкой, начиная с меня, хотела мне доверху чашку набить, я вовремя остановил. Смотрю, выглядит ничего, даже аппетитно, картошка вперемешку еще с чем то, приправы разные, узнаю из них только лук и укроп. Запах приятный. Принесла большой медный чайник, и маленький глиняный для заварки, травы какие-то туда сыпет, явно варево будет травяное. Варя так все делает, что я загляделся, вроде не спешит, и в тоже время не медлит, движения размеренные, лишних нет, спорится у нее все в руках. Залила кипятком заварку, и стоит, смотрит на нас.

— Что встала? Иди, садись! Я похлопываю на место, рядом с собой. Напротив стола, сели ее брат с отцом. Варя взяла свою миску, и расположилась есть. За столом, все вели себя аккуратно, никто не чавкал и не плямкал. Культура, однако. Как поели, Варя разлила чай, и убрала грязные миски.

— Я думал, в деревне чай из самовара пьют.

Оказывается, они не знают, что такое самовар и никогда не слышали. Я пытаюсь объяснить, а потом, обещаю посмотреть в управлении и купить, если не дорогой. Начали разговор за хозяйство. Я рассказал, о своем решении, развивать в основном, сельское хозяйство. Сосредоточусь на этом, пока. Старому с сыном, профессию менять не буду. Хотя Семе, решил дать вторую профу— печника.

— Иван, пойдешь продавать излишки, сына обучи на печника, пусть будет мастер, печь в доме нормальную сложить, а то живете, как в каменном веке, на костре пищу греете. Так не пойдет. Смотри, что еще по— мелочи надо, докупи. Смелее. Я, кстати решил, для вашей стимуляции, ввести десятину. Знаете, что это такое?

— Прикажите, храм строить и десятую часть, на его нужды жертвовать?

— Да нет, тут от верований я почитал, польза только тогда, когда паства большая и обряды дорогие делаются, нам это не с руки. Думаю, будете у меня атеисты, как и я. Десятина у нас, будет в другом. Со всего, что произведете трудом своим, на продажу, можете оставить себе десятую часть, и тратить по— своему усмотрению. На что хотите. Мои слова, они восприняли как гром, среди ясного неба.

— Значить, чем больше сделаем, тем больше и нам останется? Господин, мы не заслуживаем такой щедрости! Смотрю, староста в растерянности сумасшедшей. Вроде и услышал мои слова, а от страха переспрашивает.