Ярослав Дробязко - Читер

„Неужели я для нее совсем пустое место? Она не могла не услышать то, что я ей говорил. Выходит так, что даже если я стою рядом и что-то говорю ей, то для Маши это как проезжающая мимо машина…. Так зачем же она предложила имениннику пригласить меня?“- с горестью подумал Павел.

— Ей, чего молчишь? Не видишь — девушки ждут тебя. Не красиво заставлять девушек ждать, — сказала с издевкой Аня, особо приударив на слове „девушки“.

— Ну, давай же, Зая, — хитро подбодрила Мария.

Павел собрал остатки решительности и выпалил:

— Маша, ты мне очень нравишься, и я хотел бы с тобой встречаться.

После этих слов девушки переглянулись друг на друга и тут же взорвались хохотом, аж пригнулись.

— Кто? Ты? Ха-ха-ха… Ты слышала, что он сказал? — обратилась, давясь смехом, Маша к Ане.

— Ого. Нечего смешнее за вечер не слышала, — подтвердила Анна.

— Пацанчик, ты долго, наверное, об этом думал? — не спросила, а скорее проконстатировала факт Мария.

— Особенно, наверное, по долгим одиноким вечерам, — подлила масло в огонь Аня.

Пашу вдруг, кто-то опять толкнул в плече, так что он чуть не упал на Машу.

— Казел, отойди от меня! — резко толкнула та его.

Перед его глазами появился Юра, который и был причиной толчка. За Юрой к ним шел именинник и его друг Максим. В этот момент Павел почувствовал испуг. Негативные эмоции огромным камнем давили его, так что дыхание стало частым и прерывистым. Он не знал, что делать и хотел бы просто исчезнуть с „проклятой крыши“.

— Ты чего высаживаешься? Стой как пацан и не сцы! — выпалил Юра, впритык вглядываясь в Пашины глаза, при этом изо рта у него потянуло алкоголем, смешанным с недавно выкуриной сигаретой.

— Ну что ты так Юрчик. Пашок мне в любви признается, а ты не дал дослушать. Такой прикол испортил, — обозвалась Мария.

— В самом деле? Зачем же мы этого лоха приглашали. Ожидали, что нужно будет придумать, как над ним прикалываться, а он сам нам дал повод, — добавила Аня.

— А, ладно…. Ну, что, Машка, послушаем его еще разок, — при этом Юра подтянул ее немного к себе за талию и начал легонько сжимать Машину правую ягодицу, так, что сарафан пополз вверх гармошкой.

Та в свою очередь, мило улыбалась и нехотя пыталась отстраниться.

Все это естественно видел и слышал Павел. Сердце его сжималось и, казалось, вот-вот разлетится в клочья.

— Ай, хвалю за смелость, — начал давить Юра. — Ты чего заткнулся? Что, морковку проглотил? Может в компьютерные игры переиграл?.. Так давай пошпилим в новую игру — „Лошок признается в любви“! А?!

Девушки опять захихикали, а подошедшие парни, с появляющимися потихоньку улыбками, любопытно стали наблюдать за ситуацией.

— Лошара, базарь что-нибудь… Ты че — тугодум?…

Парень понял, зачем его сюда позвали, и почему Маша последние дни иногда строила ему глазки — его использовали в качестве клоуна! Павел посчитал, что лучшее, что он может сейчас сделать это уйти с так называемого праздника. И он собрался, было это сделать, даже развернулся и сделал пару шагов, но тут же услышал из-за спины Юрин голос.

— Макс, придержи его.

Упитанный парень со светлыми кучерявыми волосами мигом схватил Пашу за свитер.

— Я с тобой общаюсь! — подскочил Юра и, схватив парня за свитер, дернул его на себя так, что было слышно, как где-то рвется ткань.

После чего он продолжил издевательство:

— Спортсмен, да? На смывки дернуть захотелось? — он откинул Пашу на перила, где недавно стояла Маша, — что, лось патлатый, нравиться она тебе?

Барышни, словно на уроке английского языка, повторили, хихикая и переглядываясь: „ЛОСЬ ПАТЛАТЫЙ“.

— Отстань от меня, я хочу уйти.

Паша мельком глянул на присутствующих, пытаясь найти какую-то поддержку, но только в лице именинника Славы было что-то похожее на сочувствие. Даже не сочувствие, а скорее выражение лица именинника было похоже на выражение ребенка, перед которым отец резал курицу на праздничный стол. Девушки были переполнены самодовольной радостью. Максим же выглядел так, словно был на уроке физкультуры и изо всех сил разучивал новое упражнение. Что касается остальных присутствующих на крыше — они даже и не обращали внимания на молодежь, стоящую у края крыши. Только трое пьяных ребят с параллельного класса подтянулись, что бы понаблюдать за этой сценой. Они, смеясь, злорадствовали с Паши. А один из них попутно снимал эту сцену на камеру мобильного телефона.

„Ах вы суки!“- про себя выругался Павел и попробовал снова двинуться с места, но Юра не дал ему сделать это.