Люси Сорью - 17 - Prelude

— Тут не так уж и плохо. — между прочим заметила Лэндлайт. — Листья правда пооблетали, ну да ничего, так даже лучше.

— Может быть. — уклончиво ответил я, посмотрев на небо, по которому гуляли серые осенние тучи.

— Ты… можно на "ты"?

— Как угодно.

— Ну как угодно, так как угодно. — она удивленно пожала плечами. — Ты вырос на Синамурадзиме, верно?

— Ага. А что?

— Ну, тебе нравится этот парк?

— Глаза бы мои его не видели.

— Так я и думала. Так о чем ты хотел со мной поговорить?

— Все о вашем… твоем предложении. — запнувшись, выговорил я. — Я… ну, почти ничего о вас не знаю, и поэтому я как-то так… в раздумьях, все еще.

— Но тебе хочется уехать отсюда?

— Конечно же.

— Но решиться ты не можешь?

— К сожалению.

— Так я и думала. — повторила Люция без малейшего следа удивления на лице. — Твоего мнения, что называется, наконец-то спросили, а ты трусишь в самый ответственный момент.

— Да нет, я не трушу. Просто… ну не верится как-то. Что вот так бац, и мне предлагают… служить ООН, да еще и в "Шакал-Фараоне"… Я не верю.

— Поверь. Что же ты, в самом деле? Если тебе в любви признаются, ты тоже не поверишь?

— Просто не приму во внимание, наверное. Это не хвастовство.

— Печально. Но так дело и обстоит; тебе предлагают престижную, можно сказать — уникальную работу. Важную, если хочешь.

— Чем это?

— А зачем был создан "Анубис-Хед" вообще?

— "Гарантировать соблюдение международных договоров и соглашений, регулирующих использование штурмовых комплексов частными лицами и организациями". - помедлив самую малость, ответил я. В конце концов, это знал каждый.

— Правильно. ООН вообще занята тем, что действует как медиатор в спорах между государствами и корпорациями, если таковые случаются, не давая при этом одним национализировать другие и другим навязать свою волю одним силой. Ну да и терроризм никто не отменял. Куплю-продажу эш-ка контролировать тоже должны мы. Важная миссия, разве нет?

— Важная. И обреченная в конце концов на провал.

— "Конец концов" — он далеко. А мы, пока что — здесь.

— Хорошо, пускай. А я как вписываюсь в эту конструкцию?

— Причем тут конструкция?

Я пожал плечами.

— Ну, под конструкцией я подразумевал, давайте скажем шире, все нынешнее политическое мироустройство. Получается треножник из государств, ООН и корпораций.

— Я склонна представлять эту, кхм, конструкцию наподобие качелей. Мы же поддерживаем баланс сил, все-таки.

— Убрать ногу у треножника — и все, ситуация грозит выйти из-под контроля. Так что все обоснованно. Следовательно, мое место в этой конструкции, если я приму ваше предложение, будет где-то посередине, так сказать, ооновской опоры?

— Да. А точнее, все как я говорила — ты нужен нам как оператор "Птолемея III". Твою кандидатуру выдвинул Исдес, а я, как командир "Птолемеев", ее утвердила. Ты отлично, на самом деле, управляешься с эш-ка.

— Спасибо. А что случилось с предыдущим оператором? Он ведь был, да?

Люция остановилась на полушаге и развернулась ко мне. Ее встревоженный взгляд без труда ощущался даже через очки.

— Ты точно хочешь услышать?

— А что?

— Нет, ничего. Просто… предыдущий оператор "Птолемея III" погиб. Катастрофа орбитального шаттла. Распался при входе в атмосферу.

— А как его звали?

— Его звали Максимилиан Дорнье. Ныне покойной Хильде Дорнье он приходился младшим братом.

Я нервно сглотнул. Уже в который раз за сегодняшнее утро.

— Что с тобой? Ты побледнел. — участливо сообщила она.

— Н-ничего. — пробормотал я и сжал кулаки так сильно, что ногти впились в ладони.

"Ану прекратил казниться, паршивец!"

— Ну, — она, похоже, мне не сильно поверила, — ничего, так ничего. Может, мы пойдем дальше? Не все же стоять посреди дороги.

— Так это… тут все равно почти никто не ходит! — возразил я, но Лэндлайт уже пошла вперед, и мне пришлось ее догонять.

Так мы и дошли до самого фонтана, наполненного сейчас разве что дождевой водой. Люция тут же присела на край большой чаши фонтана, предоставив мне стоять где-то рядом.

На самом деле, этот фонтан успел уже мне порядком надоесть, и внешний его вид я запомнил так хорошо, что я бы мог, наверное, даже нарисовать его. Не "по памяти" — руками, на планшете или даже, боже мой, на бумаге. Если бы я умел рисовать, конечно. А выглядел он довольно стандартно для фонтана — чаша большая, в центре две маленьких, вокруг которых обвивается усатый сом-намадзу, из чьей пасти и изливается в верхнюю чашу вода.