Дэвид Марусек - Счет по головам

— Ой, Богги!

К ним подошла женщина в черных и абрикосовых цветах, из чартера Заврус.

— Веселого съезда, Эйприл Кодьяк, — сказала она, подавая руку.

— Так мы с вами знакомы?

— Салли Заврус. Можно мне поговорить с вашей софамильницей наедине, молодой человек? Мне нужно обсудить с ней один личный вопрос.

— Да пожалуйста. Мне все равно надо найти кое-кого.

Джерри и белинда обвели голокордоном инвалидное кресло и очередь.

— Хотели вообще его отсюда убрать, — сказал джерри Фреду, — но в правилах и постановлениях насчет них сам черт ногу сломит. Жиль не велел его трогать, пока ты не придешь.

— Да, правильно. Мак, не мог бы ты создать отрицательное давление вокруг этого вонючки? В радиусе метров на двадцать?

Постараюсь, ответил ментар.

— И учти, что он под модифицированным домашним арестом, — добавил джерри. — При собственной мониторной пчеле.

— Он что, преступник?

Самсон Кодьяк, сказал Жиль в ухе Фреда, тот самый, который влез в Теленебо.

Фред сам не видел этого хакера, но слышал о нем.

— Повтори-ка еще раз. Самсон Кодьяк.

Такое совпадение невозможно. Чтобы сразу двух из немногих уцелевших вонючек звали Самсонами? Фред открыл на визоре досье человека в кресле. Точно. Самсон П. Харджер-Кодьяк. Так падают великие мира сего. Фред не представлял себе, что может привести аффа, хотя бы и обожженного, в чартер. Сидящего в кресле он на таком расстоянии видел нечетко, но его запах вызвал в памяти множество воспоминаний.

— Зарегистрируй мара Кодьяка в списке ВИП, Жиль.

Виноват?

— Ты расслышал правильно.

Ну, ВИП так ВИП.

Фред не спешил пересечь кордон. Он тоже хотел бы поздороваться с Самсоном, вспомнить давние времена, но впереди было слишком много народу, и двигалась очередь медленно.

— Добрый вечер, мар расс, — сказал чартист, стоявший в самом хвосте. — Вам-то стоять не надо, проходите вперед. Пропустите славного расса, люди.

Фред смутился, но по настоянию чартистов все же прошел. Запах Самсона ударил ему в лицо. Фред, как выяснилось, помнил его все эти годы — забыл только, какая это мощная вещь. В кармане лежали фильтры для носа, но вставлять их Фред счел невежливым. Чартисты ведь тоже не стали.

— Map Кодьяк уснул, — сказало кресло, когда подошла очередь Фреда, — но вот-вот проснется. Можете подождать или уйти, как хотите. Я с удовольствием передам любое сообщение, которое вы пожелаете оставить ему.

— Ты кто? — спросил Фред.

— Хьюберт-пояс, жалкое подобие Хьюберта-ментара.

— Хорошо, Хьюберт-пояс. Map Кодьяк меня, вероятно, не помнит, но передай ему, что заходил Фред Лонденстейн. Когда-то я у него работал.

Хорошенькая девочка разглядывала Фреда с другой стороны кресла. Скаф на ней был в цветочек, с коричнево-желто-белой отделкой, соответствующей костюму Самсона, блестящие волосы цвета красного дерева заплетены в косу сложной конструкции. Ореховые глаза, встретившись со взглядом Фреда, не дрогнули и продолжали смотреть со стесняющей прямотой ребенка.

Самсон зашевелился, приоткрыл немного глаза.

— Да, офицер? Что-то не так?

— Все в порядке, мар Кодьяк. Я просто хотел поздороваться. Вы, может быть, меня не помните, но я когда-то работал у вас. — Веки Самсона снова норовили закрыться. — В усадьбе Старк, когда она занимала пост советника. Сразу после вашего прижигания.

Веки приподнялись снова.

— Вы тот расс, который меня навещал в подвале. Носил мне мятные пастилки и дезодоранты.

— Да, он самый.

— Пусти-ка! — скомандовал Самсон, высвобождая руку.

Уголок пледа отогнулся, и старик обменялся рукопожатием с Фредом. Распространилась новая волна запаха, а синяя пчела взяла итеранта на заметку как возможного союзника.

— Ты совсем не изменился, Фред. Как тебе Марс? Марс? Ну да. Фред ушел от Харджера и Старк на марсианскую станцию. Контракт на пять лет.

— А Коринна, твоя жена? Как она поживает?

— Минутку. — Фред посчитал в уме. — Коринна была три жены назад. Сейчас я женат на евангелине, на Мэри Скарленд.

— Евангелина. Очаровательное название. Я, по-моему, ни одной не знаю.

— Это недавний типаж. Довольно редко встречается.

— Она тоже здесь, Фред?

— Нет, Мэри дома. Я здесь по долгу службы. Вот, увидел вас и пришел. Примите мои соболезнования по поводу вашей тяжелой утраты.

— Я что-то потерял, Генри? — удивился старик.

— Я Хьюберт-пояс, малая частица своего прежнего «я». Служащий Лонденстейн, вероятно, имеет в виду кончину твоей бывшей жены Элинор Старк, трагически погибшей два дня назад.