Александр Тюрин - Яйцо Чингисхана или Вася-василиск

— Если вы и ваш папа ни в чем не виноваты, то дайте мне возможность встретиться с кем-нибудь из членов комиссии Ловицкого. Причем в ближайшие полчаса. Иначе я расколю контейнер.

Собеседник ответил затяжным молчанием, а потом сказал:

— Все-таки вы, Рютин, мелкий шантажист. И воображение у вас убогое. И писатель вы никудышный. Гра-фо-ман!

— За такие слова я бы убил собственную бабушку, — прошептал Василий Самуилович Рютин. — А если бы не убил, то уж точно не стал бы есть ее пирожки.

Но вместо бабушки перед ним появился другой противник. Вернее, не впереди, а сзади. Демонический воин. Сущий кошмар. Саид и монстры Очхоя выглядели щенками перед ним.

Много сегментов тряслось из-за его поступи. Когда его спинной панцирь восходил, как солнце, над ближайшим холмом, заднехвост закручивался колечком где-то в далеких болотистых низинах.

А еще дракон был разъярен близким присутствием самки. Сразу стало ясно, что он не любит церемоний и не имеет представления о хороших манерах.

Таково было любимое детище генерала Козлова. В прямом и несколько переносном смысле. Роль свирепого зверя, самца draconiae vulgaris, играл Лев Константинович, полковник Козлов-младший.

Первый удар Вася-василиск принял, когда даже не видел еще противника. Переднехвост Козлова-младшего попытался отсечь сразу все временнЫе шнуры и превратить Рютина в запеленатую куклу. Василий резко толкнулся задними тремя конечностями, одновременно отгибаясь назад, и, совершив сальто-мортале, успел перескочить в другой сегмент по удачно подвернувшемуся каналу. Впрочем, робот-манипулятор окончательно вышел из строя и, задымившись, превратился в груду металлолома.

Стена позади Василия хрупнула, просыпались щебенкой бетонные блоки и в новом проеме показалась человеческая фигура. Человек спрыгнул на бетонный пол бункера. Лев Константинович собственной человеческой персоной.

— Спасибо вам, Василий, — сказал Лев Константинович, — без вас у нас многое бы затянулось на многие годы, вы дали нам бесценный материал, но, увы… Сейчас вы становитесь опасным ввиду вашей полной неуправляемости. К сожалению, уже не могу предложить вам почетной капитуляции, на чем я настаивал во время военного совета. Мы-то оба с вами драконы и даже из-за левой самки не станем крошить друг друга насмерть. Но, к несчастью, у людей иные нравы. И дело вовсе не в повышенной злобности моего папы. Просто он человек, прекрасно ощущающий целесообразность. Гуманизм сейчас нецелесообразен. Вы волей судеб умеете превращать драконью структуру в совершенно послушного симбиота. А эта структура, увы, слишком грозное оружие.

— Вы не боитесь, что кто-нибудь из двадцати пяти тысяч оловянных солдатиков генерала Козлова так же обуздает своего лярводракона?

— Это исключено, Василий Самуилович. Но разглашение подробностей запрещено.

— Да знаю я вашу подробность. У вас тоже есть Смотритель, и он предотвратил такой вариант. Все лярводракончики окажутся форменными дебилами, жестко запрограммированными на односторонний паразитизм. Ну и «всадники», то бишь носители паразитов, не будут блистать собственной волей и выраженной индивидуальностью. В отличие от «пены». А она вам, товарищи, конечно же, не по зубам.

— Пожалуй, это меня задевает. — Лев Константинович подумал секунду,Да, это точно меня задевает… Поэтому я сворачиваю дискуссию. Сейчас состоятся показательные выступления с торжественным разрыванием на части.

— Один момент, Лев Константинович. — притормозил соперника Василий. — В самом деле, разделяете вы убеждения своего папеньки, всю эту смесь из разных занюханных «измов» под новым соусом фашизмаинтернационализма?

— Хороший вопрос… Тем более, что мой папа старенький и ему недолго осталось… Это только маленькие люди — рабы и жертвы навязанных им убеждений. А большие люди потому и большие, что подбирают убеждения, наиболее отвечающие их потенциалу и возможностям. Это относится и к Ленину, и к Сталину, и к Гитлеру, и, скажем, к батьке Махно.

Конец ответа, впрочем, был смазан. Дракон-гигант занял удобную позицию и вступил в бой.

Он как будто ударил с четырех сторон, сразу из нескольких сегментов обрушились мощные потоки и понеслись по нескольким только что возникшим каналам. Только в самый последний момент Василий понял, откуда придет удар, и пробил для себя канал отхода. Мимо пролетела кошмарная туша, однако затормозить не успела и умчалась вдаль, где стала похожа на грозовой фронт.