Игорь Судак - Добрые сутки или Вера для атеиста

— Есть, но только допотопная — немецкая… Китайской нет.

— Ладно, пойдет. Установите ее — Десницкий должен вас видеть. К вам, в любом случае, уже едут люди. И у дверей будет дежурить спецназ. Они во всем помогут, если понадобится. Кто с вами сейчас в квартире?

— Жена и дочка…

— О`кэй! Передайте эту трубку жене. Всё, осталась минута. Берите мобильный — вам уже звонит Писофчок. Удачи вам, держитесь — от вас зависит спасение человечества.

— Ну что там у вас? Время истекает… Кровью. Хе-хе-хе! — заговорил нетерпеливо Десницкий. Он был еще сильнее возбужден. Белки у него были уже откровенно синие. А в уголке одного глаза появилась такая же синяя капелька. — Давайте быстрее — осталось меньше часа, а мне не терпится поговорить с последним человеком. Кто он? Мужчина? Хорошо. Из России? Прекрасно, земляк, значит. Всё, хватит мне рассказывать о нем — я у него сам спрошу, если будет интересно.

Алеша прошел в комнату, сел перед компом и включил камеру. Через секунду его бледное, напряженное лицо появилось на экране телевизора. На экранах всех телевизоров. Его изображение заняло целую половину экрана — но Десницкий не возразил. В Алешином мозгу в самом центре сразу что-то кольнуло, и боль словно застыла. Это бесчисленные человеческие глаза с надеждой пронзили его, неотрывно глядя в его глаза. В глаза простого учителя, который когда-то, придя впервые в школу, целый год привыкал к тому, что на него смотрят три десятка учеников, и не всегда уютно себя чувствовал под их взорами. Но сейчас на него смотрело все человечество. Правда, сам он видел глаза только одного. Очень страшные глаза. В клипсе за ухом послышался бодрый голос Писофчока и его автопереводчика.

— Вы готовы, Алексей? Начинаем. Поздоровайтесь с Десницким.

— Доб…рое ут…ро..

Террорист доброжелательно засмеялся:

— Отличное начало! «Доброе утро!» Оборжаться! Слово «доброе» мне очень понравилось — я тоже так считаю, что доброе. Приятно услышать единомышленника. Только — не «утро», чудак! Это у вас там, в Муходранске утро. У меня здесь, в Океании, например, вечер. Солнце садится. А для планеты вообще ни утра, ни вечера не бывает. У нее только сутки. «Добрые сутки!» — вот как нужно говорить, когда тебя слушает весь мир. Понял, покойничек? Повтори: добрые сутки, Эдисон Десницкий!

— Добрые сутки… Эдисон Десницкий…

— Добрые сутки, шестой переговорщик. Как тебя, кстати, зовут, представься. Пока не преставился.

— Меня … зовут Алексей. Кара…

— Карамазов?

— Нет. Карамелев.

— Ну, мели, Карамелев. Только вытащи, пожалуйста, у себя из-за уха клипсу, а то у меня есть подозрение, что там торчат губы суфлера. Там наверняка прячется какой-нибудь сверчок-Писофчок.

Алексей снял клипсу и почувствовал себя, как скалолаз без страховки. Он проглотил сухой комок. В голове так же стало сухо и пустынно. Ни одной мысли. Проклятый организм! Но надо выкарабкиваться. Надо говорить. Но ЧТО? Ведь этому человеку ничего, абсолютно ничего не надо!!! Он потер горло.

— Принеси папе воды, Катюша! — прошептала Алена дочке и взяла в свою руку руку мужа. — Говори, что думаешь, Алеша, я в тебя верю!

Глаза ее были красные, но сухие. Слезы кончились.

— Я… не знаю, что вам сказать, — начал, запинаясь, Алеша. — Вы говорите: мир — дерьмо… У меня нет доводов, чтобы это опровергнуть. Вернее, я даже не уверен, что это не так… Ваша позиция сильна — действительно, с уходом человека для него всегда уходит весь мир… Атеисты так считают. Верующие думают по-другому, но, во-первых, у них нет доказательств, во-вторых, если они правы, или хотя бы кто-то один из них прав, то ничего страшного тогда не произойдет — все мы тут же окажемся перед Господом, и он нам судья… То же касается и всяких возможных инопланетян, наблюдающих за нами, и неведомый Высший разум, выращивающий нас. Останется и информационная жизнь, если она есть в каких-то там еще не открытых полях, которая продолжится после нашей смерти. И теория превращения из кокона в бабочку не пострадает. И реинкорнация. И … Да что тут говорить. Если есть загробная жизнь в той или иной форме, то, когда вы приведете свой приговор в исполнение, мы все за сутки переберемся туда и всё узнаем… Вы правы. Действительно, смешно, что все так занервничали и засуетились тут на Земле. Вот сгинем все разом и получим через миг ответы на главный вопрос: что там за последней чертой. А кто ни во что не верит — тому и вовсе нечего терять. Годом раньше, годом позже — какая разница, если впереди все равно пустота…