Пэт Кэдиган - Чай из пустой чашки

— Ай-я, как бы они тебя ни называли, — прошептала она и прикусила губу. — Я знаю, что ты притворяешься мертвым, но у тебя плохо получается.

Ничего не произошло.

— Ладно. Ладно. — Стараясь двигаться как можно более плавно, она села за стол и положила на него руку. — Сейчас мы просто посмотрим, что там.

Взяв стакан другой рукой, она разбила его о край стола. Звук разбивающегося стекла показался ей совершенным, она взяла самый большой осколок, упавший на ковер рядом с ее ногой.

— Если ты не выйдешь, — сказала она, проводя осколком по ладони, по линии сердца, — я войду и достану тебя. Как тебе это?

Выступившая кровь показалась ей такой же идеальной, она повернула осколок вниз и провела им по линии жизни. Она почувствовала запах. Опять внушение, подумала она, должно быть. Как и боль. Но функция боли была отключена в ее костюме, она была в этом уверена.

Ну, почти уверена.

Десять (платных) минут спустя Константин вышла в дверь на улицу, на которой впервые увидела Шанти Лав. Персонаж Шанти Лав, судя по костюму, чувствовал себя хорошо только в острых ситуациях. Было почти заманчиво ощущать себя Шанти Лав даже с рассеченной глоткой, на это обстоятельство она просто не обращала внимания.

В модуле «Гангстерских войн» легко стать похожим на дикаря, — вспомнила она слова менеджера. Пока ей это не грозит, поскольку она туда не добралась. Это точно не он.

Теперь ее интересовало другое: понимает ли она здесь хоть что-нибудь. Все обломки на улице пылали, переливаясь драгоценным блеском и взрываясь то тут, то там снопами искр, в небе эти фонтаны спорили с сияньем звезд. Изнутри блеск меньше напоминал мерцание песка и скорее представлял собой крошечные лучи света, казалось слишком изящные и ненадежные, готовые погаснуть от малейшего дуновения ветра и все же продолжающие мерцать и блестеть в черноте улицы, на выщербленном кирпиче, освещая затянутые паутиной трещины в стеклах зданий, стоявших недалеко от горящих обломков, и холодный каменный барьер, отделявший улицу от берега Гудзона.

Константин подошла к барьеру и пошла в направлении, которое выбрал и Шанти Лав, оглядываясь в поисках косматого чудовища, жаждущего ее смерти.

Но вместо приближения Константин чувствовала, что окончательно теряет нить к решению ребуса, и ей казалось, что на нее смотрят как на самозванку. И потом, — вспомнила вдруг она, — кто знает, что персонаж Шанти Лав жил по собственной воле еще четыре часа после смерти Игучи? Наверное, только нападавший здесь, в самом начале, на истинного Шанти Лав и похитивший потом его тело.

Она остановилась, легла на барьер и стала вглядываться туда, где, по ее мнению, была вечеринка. Она давно уже закончилась, а может, это было недавно по меркам «Города», но ее целью была не вечеринка и даже не приманка, которой она могла бы быть для существа, может и вовсе несуществующего. Забавно, как легко здесь все забывается и как трудно сосредоточиться. Если бы она осталась здесь намного дольше, ее сознание растворилось бы совсем, разлетелось на мельчайшие составные части и вместе с искрами горящих развалин отправилось бы к звездам.

— Помощник? — спросила она.

Перед ней очутился кот, он тщательно умывался, приглаживая лапами усы и стуча хвостом при приближении чужаков — классическое домашнее животное.

— О нет, — застонала Константин. — Нет, серьезно.

Кот обиженно на нее посмотрел. И тут же превратился в книгу, открытую на странице с пламенем; от ее взгляда картинка ожила. Из пламени появилось переливающееся слово Просвещение. На открытой странице появилось еще несколько слов: Просто задайте вопрос.

Константин состроила гримасу, или хотела ее состроить — выше шеи она ничего не чувствовала.

— Это помощь? — спросила она вслух.

Напротив сияния появилось новое послание: Помощь — Путешествия — Местонахождение — Контакты — Другое .

На мгновение задумавшись, она коснулась Контактов.

Контакты: С кем? С чем?

Она выбрала: С кем?

После слова появился большой знак вопроса.

— Боди Сатива, — громко сказала она.

На странице проявилась золотая стрелка, указывающая направо, она перевернула страницу и обнаружила карту, где было подсвечено ее местонахождение. От этой точки вверх сквозь сеть улиц стала виться пунктирная зеленая линия, в шести кварталах от исходной точки она остановилась. В месте назначения стала мигать зеленая звезда.