Джефф Нун - Вирт

– Ты знаешь правду, Дез. Главное – верь. И все время думай обо мне.

Отец открыл глаза – кроваво-красные в голубом небе Наслажденьевилла.

– Скриббл!!!!!

ТАК. ВСЕ ГОТОВО... ПРЕКРАСНО, СЭР.

– Давай!

и дездемону унесло прочь прикосновение ее пальцев дар ее глаз падая падая в глаза отца туда, где я видел мельком качающиеся ветки и луну над озером, в парке, где мир – красивое место и дождь ласкает...

Я вытащил изо рта Изысканное Желтое, но оставил серебряное. Все пласты уносило, пока не осталась одна темнота.

Я ПОЛАГАЮ, НАМ СЕЙЧАС СЛЕДУЕТ КОЕ-ЧТО ПРЕДПРИНЯТЬ ОТНОСИТЕЛЬНО ВАС?

– Я тоже так думаю, – сказал я.

Развернулось меню.

1. ГОЛУБОЙ.

2. ЧЕРНЫЙ.

3. РОЗОВЫЙ.

4. СЕРЕБРЯНЫЙ.

5. ЖИЗНЬ.

6. КОТ.

7. ЖЕЛТЫЙ.

8. ХОБАРТ.

ПОЖАЛУЙСТА, ВЫБЕРИТЕ ВАШУ ДВЕРЬ. ТО ЕСТЬ, НЕ ТО, ЧТОБЫ У ВАС ЕСТЬ ВЫБОР...

– Номер шесть... Генерал.

Падаю...

Генерал Нюхач сидел у себя за столом, выравнивая три дорожки порошка Душителя.

– Очень мне все это надо.

Я ничего не сказал. Дверь Кота Игруна была прямо за ним.

– У меня теперь неприятности с Мисс Хобарт. – Он сделал паузу между понюшками. – Она требует объяснений, вы понимаете? Она хочет полный отчет. Это огромная работа, и все из-за вас! Она тогда чуть не проснулась. А вы знаете, каковы будут последствия несвоевременного пробуждения Мисс Хобарт? Знаете? Что будет, если она проснется и перестанет грезить? Нет, это немыслимо. Мы все лишимся работы. Включая и вас, мистер Скриббл...

Он взглянул на меня.

– Сэр... вы плачете...?

Я не знал, плачу я или нет. Я знал только то, что спина у меня жутко болела. Я вдруг почувствовал слабость, и комната поплыла перед глазами.

– Послушайте... что я могу... – Генерал Нюхач поднялся из-за стола и протянул мне бумажную салфетку. Не знаю уж, как я выглядел, но Генерал даже забыл о своем порошке и дошел ко мне. – Господи, там у вас на спине... столько порезов... дайте я...

– Все в порядке, Генерал. Я хотел бы увидеть Кота.

– Сию секунду, сэр.

Я начал отрубаться.

Но дверь в офис уже открылась.

И Кот Игрун уже ждал меня.

Карта дурака приколота к стене, прямо напротив меня. Серебряное перо заняло свое место в шкафчике Кота.

В этой комнате – тысячи вещей, и я просто одна из них; живу среди предметов и подарков. Пишу все это на стареньком текстовом процессоре; безнадежная перекачка за какое-то безмазовое перо.

Кот сидит в своем кресле, попивая вин – трудится над выпуском на следующую неделю. Он любит писать древней ручкой с чернилами; будущее вместе с прошлым.

Мне теперь сорок один. Но чувствую я себя лет этак на двадцать пять. Выгляжу на столько же. Существование в Вирте действительно замедляет старение. Бог его знает, сколько лет Коту Игруну. Он выглядит не по возрасту, где-то на пятьдесят. На моложавые пятьдесят.

Двадцать лет.

Минуло двадцать лет с того дня, как Мэнди впервые вышла из того круглосуточного «Вирта на любой вкус». Сохранились ли там у них подобные заведения? Я не привязан к той жизни. Реальной жизни. Разумеется, Кот время от времени кое-что мне рассказывает. Всякие истории. Например, о том, как Дез и Твинкль снимают где-то дом. С ребенком. Все правильно. Дез была беременна, когда она выбралась из Желтого. Беременна пять часов. Кот Игрун утверждает, что это – мой ребенок, зачатый между Виртом и реалом; что Дездемона была внутри Синдерс, когда мы занимались любовью, не предохраняясь, на Католической постели. Я не знаю, возможно ли такое. Я не знаю, что возможно, а что нет. Кот утверждает, что такое случилось впервые: обрюхатить одну женщину, пока занимаешься любовью с другой. Он считает, что получилось очень даже неплохо – для чувака, который всегда был слишком хорош с женщинами в постели.

Я не знаю.

Дас Убердог теперь постарел, как стареют песиголовцы; он очень поднялся в музыкальной индустрии, сотрудничая с Динго Клыком. Бриджит, похоже, исчезла совсем. Кот не смог разыскать никаких следов. Она где-то там, ждеть своего часа. Синдерс и Барни разошлись. Я не знаю, где теперь повар. Синдерс слишком стара, чтобы играть в порно-перьях, так что я ее не видел уже давно. Возможно, я должен выяснить, где она, чем занимается. Кот несколько раз брал меня с собой вниз, через дверь номер пять. Мы провели там несколько часов, просто шатались тайком, невидимые, в поисках историй. Кот это любит. Я не знаю... Меня это все не особенно привлекало, все эти «фото без лести»; я себя чувствовал, словно призрак.