Александр Воробьёв - Возвращение Солнышка

Сказать, что Санька тоже чувствовал себя не совсем комфортно - значило бы ничего не сказать. Его уникальное и непостижимое, как сама Зона, тонкое и точное, как скальпель хирурга, чутье на опасность здесь сыграло с ним плохую шутку. Группа еще не успела покинуть пригород и дойти до первых двухэтажных кирпичных многоквартирных домов, когда Санька уверенно почувствовал гибель где-то справа и сверху. Потом слева, метрах в десяти... Потом прямо перед ними, но Кабан свернул в переулок, не доходя до опасного места. А потом слева и сверху, и просто сверху, и справа сзади тоже... И этот разрозненный хор тревожных колокольчиков, слившись воедино, теперь трезвонил во все колокола вселенским набатом в несчастной Санькиной голове, скручивая веревками кишки и парализуя мышцы. Столько смерти вокруг, - вяло движущейся, но неумолимой смерти, Санька еще никогда не ощущал. И, чуть не теряя сознание от этого тошнотворного, почти физически осязаемого чувства опасности, Санька еле плелся в середине цепочки.

А потом стали попадаться надписи на стенах. Прозвище, дата и время; неровно, крупно, издалека заметно. Приглядевшись, Санька обнаружил неподалеку от одной из таких надписей человеческие останки - старые, многолетней давности. Да, это были не просто памятники тем, кто ценой своей жизни нашел дорогу в городе смерти, а скорее памятки живым, - тем, кто пойдет позже этим же путем. Товарищи сталкера, не имея даже возможности вынести и достойно похоронить то немногое, что оставалось от погибшего, скрупулезно фиксировали на стене ближайшего дома - кто, когда и во сколько... И эти молчаливые свидетельства того, что эта дорога жизни была одновременно дорогой смерти, потрясали.

В какой-то момент они вышли на финишную прямую. Санька понял это сразу - в километре впереди, в конце довольно широкого проспекта, возвышался стадион. От него исходила такая непроглядная тьма, веяло такой черной безысходностью, что Саньку замутило, закружилась голова... С трудом сдерживая рвоту, он застонал и прислонился к стоящему рядом дереву, чтобы не упасть.

- Ты в порядке? - участливо подскочил Крут.

Кабан остановился:

- Что такое?

Следом за ним и другие сталкеры обернулись к Саньке, вопросительно глядя то на него и на Крута, то на Кабана, и неуютно поеживаясь, словно от холода. Опасность вокруг сейчас ощущали даже самые толстокожие, и неудивительно, что люди с неустойчивой психикой просто не выдерживали проход через Гидру.

- Так... Затошнило немного, - вяло сказал Санька. Ему стало лучше, и он уже не держался за шершавый ствол тополька.

- Так бывает, с непривычки. Ничего, пройдет, - успокоил Кабан и повернулся, чтобы продолжать путь.

"Не пройдет..." - подумал Санька.

- Подождите! Подождите... Я... Я не смогу идти через стадион.

- Ты это брось, - укоризненно заговорил Крут. - Сколько народу прошло, и ничего. Али не мужик?..

- Нет, Крут, - остановил его Кабан, - он прав. Молодец, Санька, что не стал тянуть, что сумел признаться сейчас - потом это могло бы плохо кончиться не только для тебя, но и для кого-нибудь из нас. Если нет уверенности в себе, нечего и пытаться бежать через стадион, иначе страх может навалиться в самый неподходящий момент... Может овладеть тобой настолько сильно, что встанешь, как вкопанный - погибнешь сам и погубишь тех, кто из жалости будет пытаться помочь тебе. Так что еще раз повторю - молодец, что разобрался в себе вовремя. А теперь ступай обратно; той дорогой, что мы пришли, можно пройти еще в течение получаса. Тебе хватит времени, чтобы выйти из города. Может быть, еще кто-то хочет вернуться с Санькой? - обратился он к сталкерам.

- Нет, нет! Я не то имел в виду! - слабым голосом запротестовал Санька. - Я не собираюсь возвращаться... Я пройду через Гидру, но в обход стадиона, через город. Так мне проще...

Повисла напряженная пауза. Кабан внимательно поглядел на Саньку - нет, на тронувшегося умом тот не походил.

- Поймите, - горячо убеждал Санька, - я чувствую опасность. Я ощущаю, где эти щупальца - где можно идти, а где нельзя. Не нужно бежать через стадион, там слишком много смерти, чтобы от нее убежать. Можно безопасно пройти мимо, это несложно. Пойдемте со мной - я обещаю, что никто не погибнет. Хотите, я пойду первым; если я пройду, то и другие пройдут.

Глаза сталкеров загорелись, и они выжидающе-нетерпеливо поглядывали на Кабана. Он отлично понимал их чаяния и надежды, но, помедлив, сказал:

- Да-а, ситуация необычная. Да и ты сам необычный человек, Санька, очень странный... Знаешь, если честно, мне не слишком нравится эта идея. Я объясню, почему - если мы пойдем за тобой, а ты погибнешь на полдороге, то вся группа окажется в ловушке. Может так случиться, что "щупальце опустится", и путь, по которому прошли пять минут назад, окажется смертельно опасным. И даже если группа сумеет выбраться обратно, мы потеряем драгоценное время, и нам придется ждать почти месяц для следующей попытки. Поэтому я, как руководитель этой группы, не могу пойти на такой риск. Я думаю, что более безопасным и правильным для нас будет идти через стадион.