Александр Белаш - Роботы-мстители

— Мы и мамочке подкинем, чтобы не ворчала, — заверила Лильен. — Я захватила от Эмбер кое-какие побрякушки, и если их продать… Но продавать я не умею и не знаю — где.

— Продать! Цацки Эмбер уже в розыске, как пить дать; в первом же ломбарде нас и схватят, плюс — у нас нет удостоверений личности, — рассудила Коса. — Знаешь — попроси ты Фосфора; если он тебя любит — сбагрит вещички черным скупщикам.

— Фосфор? А он с ними знаком? — Лильен засомневалась.

— Ха, это ты еще мало о нем разузнала! — Коса расцвела, гордая своей осведомленностью. — У него же не семья, а чисто банда!.. Он там один хороший — в Друга верит, в храм ходит, а остальные уголовники! Рэкетом и контрабандой промышляют, весь квартал их боится.

— Не может быть, — Лильен опешила. — Рэкет… Они людям угрожают?!

— Угрожать — не спусковой крючок нажать. Подпалить, погром устроить можно и без жертв. Они там магазинчики и лавки данью обложили, кто не заплатит — пожалеет. И нелегальные товары возят — сопровождают грузы из Ровертауна.

— А как же Новый Мир? — недоумевала Лильен. — А наши принципы? А их отец — он разрешает?..

— Да им плевать на Новый Мир и всякие там принципы! Они бутки рубят, — пожала плечом Коса. — Звездочет, их отец, у них на содержании; они им крутят, как хотят, а он и слова поперек сказать не смеет. Имя своей шайке придумали, как у громил принято, — Дети Сумерек. Никого, даже нас, за людей не считают. Мы с Маской — упокой Бог ее душу! — раз зашли к ним поболтать, и что было!.. Слышала, поди, эти истории — отправились девки на сэйшн к друзьям, только их и видели. Маска была сделана как женщина, по-настоящему, и кто-то это узнал — может, Чехарда сдуру сболтнула, — и вот Кристалл, главный Сумрак, взял ее за руку: «У нас останешься работать; мы тебя будем в аренду сдавать как подружку — уйму денег огребем!» А Маска про свою конструкцию и слышать не могла, так ей это противно было; вот и начала орать: «По морде огребешь ты, зелень поквартальная! Пошел ты мимо!» Конечно, я ввязалась, а Кристалл и говорит: «Братва, рви косатую на запчасти, в розницу продадим!» И разорвали бы! Я одна, их семеро, а Маска хороша только на крик. Цинк и Купорос ее схватили, а Анилин с Керамиком и Охра на меня накинулись, но тут за нас вступился Фосфор: «Суки вы, а не баншеры! Отпустите девчат, а то всем головы сверну!»

— Ну и?.. — Лильен замерла.

— И свернул бы! С ним не очень подерешься — он бодигард на базе Robocop'а, ручищи как клеши, и реакция как молния. Стали с ним лаяться, нас отпустили… Так что с дружком ты не ошиблась, — подмигнула ей Косичка. — В обиду не даст.

Лильен счастливо и смущенно улыбнулась.

— Вот какие семьи есть в Банш — хищники и душегубы, — назидательно заметила Коса. — И наоборот бывало, например — община Мастерицы; ты ее не знала, их Хармон поймал. Одни имена чего стоили — Херувим! Цветок! Эльф и Фея!.. Мантры хором пели, фенечки плели и сувениры вырезали; что ни разговор — все про любовь неземную и дружбу. Так и ходишь, ищешь, с кем водиться; с одними скучно, с другими страшно…

— Фосфор нам поможет, — убежденно сказала Лильен. — Я его попрошу как следует… Ты вовремя мне рассказала обо всем!

— Я тебя тоже люблю, — улыбнулась Коса, обнимая Лильен, — и не меньше, чем он, поняла? Не забудь — это я научила тебя целоваться…

Что они говорили потом — заглушил грохот поезда, и никто из усталых, влюбленных и пьяных ночных пассажиров не увидел в пульсирующем свете проносящихся вагонов, как слились две фигуры в темной нише стены опасно близкого к дороге дома.

Фосфор, тоже обшаривавший нежилую часть сквота, был нежно удивлен, когда Лильен нашла его и положила руки ему на плечи.

— У меня колготки в дырах, и вообще я как манхло одета, — запела Лильен, ластясь к Фосфору. — Ты можешь кое-что продать, чтоб я оделась по-людски?.. А что останется, я отдам маме на войну.

Да, он готов. Ради ее прекрасных глаз. Ему известны люди, которые не спрашивают, где ты взял товар. И Чаре знать о том, куда он отправляется, не обязательно. Чара сама потом одобрит их затею, когда они принесут деньги. Сейчас надо только назвать ей предлог, чтобы покинуть сквот.

Карл Машталер, профессор и лауреат, снял очки и большим и указательным пальцами начал массировать набрякшие веки. Пиджак он снял еще раньше. Всю ночь объединенный совет генеральных директоров консорциума GR-Family-BIC бился над проблемой — в Городе, как в океане, произошло землетрясение, резко сменилось настроение, и эмоциональное цунами шло на GR-Family-BIC, угрожая накрыть его и уничтожить волной киборгофобии. Перепуганные владельцы кукол начали массово сдавать их в «Роботех» на тестирование, появились зловещие очереди. Персонал не справлялся; владельцы не хотели держать кукол дома; все пустующие помещения были приспособлены под склады; те, что уже оплатили покупки, выдумывали любые предлоги, лишь бы отказаться от товара и вернуть деньги назад. Требовалось протестировать куклу, чтобы убедиться, что она нормальная; куклы накапливались валом, а отказы шли лавиной. Сократился индекс продаж за неделю — на складах стала понемногу скапливаться невостребованная продукция. Гигантский консорциум, словно корабль, наскочил на потребительский риф. Разрозненные клиенты объединились в едином порыве стадного чувства и упорно не желали расставаться со своими кровными деньгами. Консорциум проигрывал великую битву, которую он вел ежедневно, битву за кошельки покупателей, ибо, в конечном счете, любой бизнес сводится к тому, чтобы вынудить граждан вывернуть карманы и отдать свои денежки чужому дяде, а честным бизнесменом считается тот, кто дает что-то взамен.