Тед Уильямс - Море серебряного света

— Да. А ты не думай, что я плачу потому, что я умер.

Она засмеялась, сглотнула слезы и оттолкнула его.

— Увидимся завтра.

— Да, увидимся.

Она повелительно махнула рукой.

— Офлайн .

Все прошло не так просто, как она надеялась — и как должно было быть. На этот раз боли не было, по меньшей мере того кошмара, который она испытала в прошлый раз, но тело болело и она никак не могла открыть глаза.

Наконец она смогла приподнять склеившиеся веки и стало еще хуже. Глаза чесались, но она не могла поднять руки и почесать их. Похоже ее запеленали в сеть из тяжелой и колючей проволоки. Она повернула голову — весившую не меньше тонны! — и увидела трубы, касающиеся рук и ног. Неужели эти хрупкие штуки и есть тяжеленные цепи?

Селларс позвонил ее родителям, как и обещал. Они спали на стульях, стоявших у конца кровати, мама опустилась на грудь отца, ее голова касалась его широкой шеи прямо под тяжелыми челюстями.

«Я опять плачу,— подумала она, глядя на расплывавшиеся лица родителей.— Последнее время я только этим и занимаюсь. Так глупо...» Она попыталась позвать их, но голос оказался еще слабее рук. Изо рта вышло только хриплое бульканье.

«Надеюсь, что я не умираю, после этого всего,— подумала Сэм, но не испуганно, а очень-очень устало.— Я так сканирована. Я была в кровати недели, типа того, но я все равно хочу спать». Она опять попыталась позвать родителей, и хотя на этот раз изобразила нечто немногим громче рыбьего кашля, мама ее услышала.

Энрика Фредерикс открыла глаза. И ее взгляд мгновенно прояснился, как только она поняла, что Сэм глядит на нее.

— Джалил! — крикнула она. — Джалил, взгляни! — Она прыгнула к кровати и стала целовать лицо Сэм. Ее муж, у которого исчезла подпорка, плавно скользнул на пол и проснулся.

— Что за черт!..

Но потом он увидел, встал и бросился к ней, большой, темный и прекрасный, так широко раскинув руки, как будто хотел обнять Сэм и жену, поднять вверх и бросить в воздух. У Сэм не было сил даже повернуть голову и посмотреть на мать, которая плакала, целовала ее и говорила слова, которые Сэм не понимала — но она не нуждалась в них, она и так знала, что мама счастлива, по-настоящему счастлива.

«Типа того, когда кто-то должен был умереть, но не умер»,— подумала она и попыталась улыбнуться отцу. Это была отличная идея, но слишком сложная и тяжелая, сейчас. «Когда смерть отворачивает от тебя лицо…»

И она дала счастью схватить себя.

СЕТЕПЕРЕДАЧА/РАЗВЛЕЧЕНИЯ: Робинетт Мерфи не отступает

(изображение: отрывок из ФРМ-сериала «За Углом»)

ГОЛОС: Профессиональный медиум Фавзи Робинетт Мерфи, поразивший мир развлечений уходом со сцены в преддверии приближающегося конца света, ничуть не смущается, хотя предсказанная им дата Апокалипсиса уже прошла.

(изображение: GCN репортер, Мартин Боабдил, берет интервью у ФРМ)

БОАБДИЛ: «Вы не хотите продлить время вашего первоначального предсказания?»

МЕРФИ: «Не имеет значения, что говорю я или вы. Оно произошло.»

БОАБДИЛ: «Что произошло?»

МЕРФИ: «Мир закончился.»

БОАБДИЛ: «Прошу прощения, я не понимаю. Мы, что, сидим в другом мире?»

МЕРФИ: «Во всяком случае не в том же самом. Я не могу объяснить лучше.»

БОАБДИЛ: «Не имеете ли вы в виду… философию? Вроде того, что каждый день старый мир кончается и начинается новый? Я полагаю, что в этом есть какой-то смысл.»

МЕРФИ: «Вы действительно идиот, или прикидываетесь?»

Мемориальная служба прошла очень быстро. Нанятый ими священник сказал пару слов, прекрасно чувствуя, что происходит что-то непонятное, но при этом вел себя достаточно профессионально и не задавал лишних вопросов.

«Он вероятно думает, что мы в хорошем настроении, потому что не любили дорого усопшего или, как бандиты, собираемся наброситься на завещание,— подумал Рэмси, слушая записанную музыку.— Ну, частично это правда».

Единственное лицо, на котором было написано подходящее случаю выражение, принадлежало Кристабель — опечаленное, с широко раскрытыми и полными слез глазами. Рэмси и ее родители попытались ей все объяснить, но она ничего не поняла, возможно из-за возраста.

«Черт меня побери,— подумал он,— если я тоже все понимаю».

— Патрик Селларс был авиатором, — сказал священник. — Мне сказали, что он посвятил всю свою жизнь стране и друзьям. Хотя он и был тяжело ранен при исполнении служебного долга, он никогда не терял своей доброты, чувства долга и… человечности.