Сорник - Никого над нами

Тропка виляла по лесу, обминая буреломные завалы и ямины. Он запомнил ее бесконечным, мучительным кошмаром и теперь сам дивился, до чего легко и приятно идти по шуршащей листве, нарочно поддевая ее ногами, вдоль величавых дубов, не спешивших оголять узловатые ветви, мимо цельнозолотых березок, мрачно-зеленых елочек, краснокудрой рябинки, принимающей шумных, звонких гостей - синичек, сбившихся в осеннюю стайку.

Он остановился так резко, словно услышал чей-то жалобный, умоляющий голос. Огляделся по сторонам, заметил, осуждающе покачал головой и, соступив с тропы, подошел к молодому клену, беззвучно плакавшему янтарными каплями сладкого сока. Чья-то шкодливая рука, не подумав, походя полоснула его ножом, проверяя, хорошо ли заточен. Ведьмарь коснулся рассеченного ствола, что-то прошептал, и его рука поползла вдоль раны, оставляя за собой зеленую полосу молодой, не успевшей растрескаться от зимней стужи, гладкой коры.

– Пойдем, - велел он девице, отступая. - Да рот-то закрой, перепел влетит.

– Как это вы его… а? - прошептала она, переводя взгляд с дерева на его руки - самые обычные, только без загрубевших мозолей и обломанных ногтей.

Он неопределенно пожал плечами, не зная, как объяснить простой селянской девчонке, что он всего лишь восстановил нарушенное равновесие. И, если понадобится, с той же легкостью склонит чашу весов в другую сторону, одним прикосновением отняв жизнь у сломанного ветром деревца, чтобы не мучилось понапрасну, пытаясь напитать вянущие листья из скопившейся под упавшим стволом лужи.

– Пойдем, - повторил он. - Уже немного осталось.

И правда - быстро дошли.

Леся охнула и выронила листья. Кумушки-вороны, недовольно треща и каркая, черно-белой стаей взвились в воздух с мохнатого бугра и осели на ближайших деревьях.

– Не подходи, - буркнул он.

Раздувшийся труп волкодлака не шибко приятное зрелище даже для мужчины, а уж девушке и подавно нечего на него смотреть.

"Вот и я бы мог… так же", - подумал он, отводя взгляд от закостеневшей в оскале морды. Волкодлак так и не перекинулся человеком. Жаль. Интересно было бы глянуть, за кем ведьмарь охотился последние три недели. Ничего, земля слухами полнится, скоро он узнает: где, в какой деревне, пропал рослый черноволосый мужик. Надо обязательно отыскать его перекид - вот закончит с дурехой и поищет.

Меч лежал там, где накануне выпал из ослабевшей руки. Из-под листвяной осыпи выглядывал только черный от крови кончик лезвия, еще часок-другой - и пришлось бы браться за грабли. Ведьмарь присел на корточки, бережно разгреб листья, поднял за рукоять и повернул острием вверх, оглядывая помутневший клинок.

К воронам, облепившим ветви, подсела еще одна. Тут же поднялась свара - на новенькую набросились две товарки, та же лишь уворачивалась и придушенно каркала приоткрытым клювом.

– Батюшка ведьмарь, а ты понимаешь, о чем они говорят? - с подкупающей застенчивостью спросила Леся, пряча глаза за пушистыми ресницами.

Он машинально прислушался. Вороны ругались. Из-за чего - он не видел. Несъедобного. Может, стянули у зазевавшейся женщины золотую серьгу или яркую бусину, а то отыскали на лесной тропе оброненную кем-то монетку.

– Нет, - отрезал он.

– Совсем-совсем? - неподдельно огорчилась девушка.

Он привычно отмолчался. Что значит "говорят"? Животные жили чувствами. Ругались. Радовались. Любили друг друга. Тосковали. Предупреждали об опасности. Испытывали жажду, голод, холод или боль. Это он понимал. Говорили только люди. И, по большей части, совершенно напрасно.

– А мне иной раз сдается - все-все понимаю, - серьезно сказала Леся. - Вот собака залаяла, дядя идет во двор проверять, а я и без того знаю: сосед по улице прошел, через забор от скуки глянул, Брас и брехнул для острастки.

– Бывает, - равнодушно отозвался он.

– Дядя тоже не верит… - вздохнула девушка.

– Дядя родной, кровный?

– Да, по матушке.

– Не обижает он тебя?

– Что ты, батюшка! - оторопела она. - У них с тетей своих детей нет, так они меня доченькой называют, приданое богатое дают - корову стельную, земли пахотной две десятины, а может, и все три…

– И что, сыскался охотник? - хмыкнул он.

Леся мило покраснела.

– Сыскался… - прошептала. - Только я за него не хочу… Не люб он мне, и все тут. Тетя увещевает: мол, стерпится - слюбится. Ну я ему пока ответа и не даю…

Ему хотелось сказать: "Так пошли его к багнику лысому! Ты девка красивая, невеста завидная, рано или поздно сыщешь парня по сердцу". Но какое ему дело до только-только заневестившейся дурехи, которая сама толком не знает, чего ей хочется? Может, и вправду - слюбится…