Иван Суббота - Тёмный Эвери. Адепт смерти

Конечно, мой комплект будет очень сильно резать опыт, получаемый за убийства мобов и выполнение квестов, но я на это махнул рукой. Вон, у донаторов комплекты еще круче моего, а по уровням они летят, только шум стоит, и никакая порезка опыта им не мешает. Правда, они и не заводят себе петов выше себя уровнем. А питомец такого уровня, как мой Прив, тоже будет влиять на количество получаемого мною опыта и не в сторону увеличения, но с этим ничего не поделаешь. Если я, конечно, не поменяю его на другого питомца сопоставимого с моим уровня. На белого мишку, например.

В целом, я был доволен сделанными покупками. Одно ощущение собственного достоинства заставляло расправлять плечи и гордо поднимать голову. Да и увеличение моих показателей откровенно радовало глаз.

Я вышел из магазина и отошел от него всего на несколько шагов, как меня окликнули:

— Эвери!

Я оглянулся.

— Пехота!

— Ну, здорово! Выспался? А то смотрю, а тебя все нет и нет. Питомец твой сказал, что ты спать отправился. Первый раз вижу говорящего питомца! Расскажешь, где взял? И вообще, сколько можно спать? Не целые же сутки!

— Сутки и спал. Я до этого больше суток из игры не вылезал.

— Понятно. А я в кабак иду. Пошли, отметим удачное прибытие. У меня репа — "Благосклонность"! А у тебя?

— А у меня — "Дружелюбие"!

Пехота остановился и вытаращил на меня глаза.

— Да иди ты! Не врешь? — не поверил он. И увидев, наверное, по моим глазам, что не вру, воскликнул, — парень, да ты полон скрытых талантов! Когда успел?

Я засмеялся. Где-то я уже это слышал.

— Пойдем, — потянул я его в сторону виднеющейся неподалеку единственной таверны в деревне огнепоклонников. — В кабаке расскажу.

— Пошли, — легко согласился Пехота. — Заодно расскажешь, зачем ты пета прокачиваешь вместо себя. Я поначалу думал, что это ты косяк упорол несусветный. А теперь, когда увидел, что он собой представляет, уж и не знаю, что подумать. Столько времени на пятом уровне просидеть! Замыслил что-то хитрое, а, Эвери? Расскажешь?

— Да, ничего не замыслил. Это из-за боя-реванша на Арене так получилось. Пожадничал…

В таверне мы просидели до самого утра. Мне торопиться было некуда, я был выспавшийся, а Пехота оказался удивительно разговорчивым человеком. Там, среди барханов, после боя он мне таким не показался. Наоборот, он создавал впечатление хмурого и сосредоточенного человека. А на деле оказался веселым, жизнерадостным и общительным.

Он успел рассказать и про то, как караван проделал оставшийся путь до деревни, опасаясь повторного нападения нобийцев.

— Но ты, видать, их здорово напугал. Те, кто выжил и успел убежать, наверняка, своим ужасы понарассказывали про страшных и свирепых пилигримов. Доехали, в общем, без эксцессов, хоть всю дорогу и сидели, как на иголках, каждое мгновенья ожидали атаки туземцев.

И про полученную репутацию и первый выполненный квест огнепоклонников.

— Там, с той стороны вулкана, савана начинается. Вот там мне и надо было десять шкур леопардов добыть. Ерунда задание, за пару часов сделал. У них уровень всего 120-й, я за минуту такого моба убиваю. Больше времени потратил на то, чтобы их найти.

Иногда в таверну заглядывали другие игроки, подсаживались к нам за столик, рассказывали про свои задания.

— В общем, квесты ерундовые, — сделал, в конце концов, вывод Пехота. — Еще недели две, а то и месяц ничего серьезного давать не будут, пока репу не подниму до следующего уровня.

А еще он рассказал, как Прив привел фургон в деревню. Нашел для него место. Распряг Ршана, отвел его в стойло, нашел для него корм, напоил, вычистил песок из щелей между костяными наростами. А потом завис над фургоном и целые сутки охранял его, отгоняя любопытных, а торговцам, желающим приобрести заработанный нами дроп, говорил, что все вопросы о продаже дропа решает Темный Эвери, который скоро появится, а пока его нет, никакой речи о продаже дропа быть не может.

И все это он сделал сам, без чьих-то команд. Пехота все время допытывался, где я достал такого пета. Я ему по-честному все рассказал. Объяснил, что это был случайный и вынужденный выбор, но, похоже, Пехота так до конца мне и не поверил.

А сейчас я сидел на скамейке неподалеку от своего фургона, наблюдая за восходом солнца, а передо мной колыхался Прив.

— Так, кто ты такой, Прив?

— Я твой питомец.

— Прив, я знаю, что ты мой питомец. Я совсем про другое спрашиваю.

То, о чем я хотел спросить, выбивалось из всех канонов игры. И никоим образом не допускалось ее сценарием. Заведомо было обречено на непонимание и на отсутствие ответа. Даже невнятного.