Иван Суббота: Темный Эвери. Лич - 4

26/09/2015 (окончание 4-й книги)

Сказать, что Грандмастер Анори Хорнборин Вестри был потрясен, значит не сказать ничего. Гном застыл посреди кузницы с настолько очумелым видом, что глядя на него можно было подумать, будто вселенная перевернулась с ног на голову и все его представления о мире рухнули в одночасье. Стройная картина мирозданья дала трещину, и эта трещина становилась все шире и шире.

Я чуть не рассмеялся, глядя на впавшего в ступор оружейника. Его опешивший вид был настолько забавен, что стоявшая за моим правым плечом Елена тихонько прыснула в кулачок.

Гном на миг очнулся, схватил себя за бороду и потрясенно воскликнул:

— Единорог? Этого не может быть! Этого просто не может быть!

И вновь впал в ступор.

Упершись рукой о находившуюся рядом наковальню, я подпрыгнул и уселся на нее. Огляделся по сторонам.

Большая кузница у Мастера Вестри. Впечатляет. Не кузница даже, а целый кузнечный цех. Одних горнов только два десятка будет и каждый размером с избу. Наковален сразу и не счесть сколько. С полсотни, не меньше. А работников целая сотня наберется. Похоже, вид ошарашенного гнома позабавил не только Елену — все кузнецы и молотобойцы, бросив свои наковальни, столпились неподалеку и с любопытством пялились на своего хозяина. А посмотреть было на что — Хорнборин Вестри представлял собой наглядное воплощение застывшего изумления, недоумения и сомнения. Глядя на него сейчас и не поверишь, что это воплощение растерянности всего несколько минут назад, держа в одной руке щипцы с зажатым в них раскаленным куском металла, а в другой тяжелый молот, плющило сталь, создавая из бесформенного слитка произведение искусства. Не знаю, как Елена, а я с удовольствием наблюдал за работой Мастера. Мне совсем не жаль того получаса, что мы потратили, дожидаясь, пока он закончит.

— Единорог, символ Порядка — одно из созданий Бездны! — наконец‑то пробормотал Вестри.

— Вы знаете, что такое Бездна? — спросил я.

— Конечно! — воскликнул гном. — Бездна — это Хаос! В самом ужасном, самом первобытном его проявлении! И единорог есть порождение Хаоса! Невероятно! Этого просто не может быть!

Я пожал плечами. Произнес:

— Я видел их всех. Выстроившись в ряд, они стояли передо мной, тринадцать существ Бездны. И знаете, что я вам скажу, Мастер?

Гном только вопросительно изогнул бровь, а Елена не смогла сдержать любопытство и, широко раскрыв глаза, подавшись ко мне, спросила:

— Что?

— Они были идеальны! Кентавр, мантикора, гидра. Нага, медуза, пегас, минотавр. Василиск и гарпия. Химера, грифон и горгулья. И единорог. Совершенно разные — красавец пегас и ужасная медуза, тяжеловесная глыба минотавра и маленькая стройная гарпия, омерзительный василиск и блистательный грифон… Всех их объединяло нечто общее. Знаете, что?

— Что? — опять не удержалась от вопроса Елена, зачарованная моим рассказом.

— Гармония! Такие совершенно разные, невозможные в принципе, они были чем‑то похожи — в каждом из них чувствовалась цельность. Завершенность. А еще — рука одного и того же творца. Мастера! Может не такого утонченного, как Грандмастер Искусств Дэниэль, но в чем‑то и превосходящего его.

— Дэниэль… — задумчиво пробормотал гном. — Этот эльф умел чувствовать мир.

Он подошел к стоявшей неподалеку свободной наковальне и, порывшись в карманах своих широких штанов, стал доставать оттуда бронзовые фигурки и расставлять их на наковальне.

Он что, постоянно носит с собой эти артефакты? Я крутанул в руке посох и посмотрел по сторонам. Кузнецы и молотобойцы уже разошлись по своим делам и сейчас кто‑то из них раздувал горны, кто‑то стучал молотом по наковальне, кто‑то правил недавно выкованное оружие. Спасибо наложенному на кузню заклинанию Магии Воздуха, шума почти не было слышно. Я опять крутанул посох и… отбросил крамольные мысли в сторону, задавил внутри себя приступ алчности.

Мастер Вестри уже выставил на наковальню последнюю фигурку и теперь задумчиво их рассматривал. Кентавр и мантикора. Гидра. Нага. Медуза, пегас, минотавр. Василиск и гарпия. Химера и грифон. Горгулья. Не хватало только единорога.

— А ты знаешь, Эвери, — сказал он. — Гномы ненамного меньше эльфов чувствуют мир. Теперь я тоже вижу ее.

— Кого? — Елена, склонившаяся над расставленными на наковальне бронзовыми фигурками и восхищенно их рассматривавшая, мгновенно развернулась к гному.