Марк Кузьмин: Скидбладнир. Пенталогия

— Постарайся не кричать, — добавил Эредин.

— Чт…

Договорить я не успел, потому что он дернул за рычаг.

Я неожиданно потерял опору и стремительно полетел вниз.

Дыхание перехватило, ветер просто нокаутировал мое лицо, земля стремительно приближалась, а все мысли из головы куда‑то улетели.

Я хотел закричать, но дыхание перехватило, и я не смог и слова выдавить.

Земля все ближе, ближе, ближе! Скоро войду к ним в зону света.

Невидимость!

Я исчез для всех.

Черт, земля слишком близко! Дом!

Туманный воин!

Прямо перед самой твердью я обращаюсь в дым…

Едва заметный туман расплылся по крыше.

Фууууууух!

Еще бы чуть — чуть и меня бы отскребали от крыши этого здания. На крышу меня один из домов занесло.

Фух.

Осмотревшись, я понял, что нахожусь на самом западном краю острова, почти рядом с деревьями. Вот блин, еще бы чуть — чуть и я бы мимо пролетел.

Кошмар.

Народа вокруг было много, хотя судя по ощущениям, большая часть находится на площади.

Черт как тут много людей.

Я благодарен Ехидне за этот амулет с червяком. Концентрируясь на нем, я пока держусь перед всеми этими потоками.

Так, задерживаться не стоит.

Я спустился вниз, залетел в переулок и материализовался. Снял это пояс и убрал в инвентарь. Он только помешает.

Тут никого, хорошо.

Чуть — чуть отдохнул, а затем стал пробираться к центру города по закоулкам.

Народа в окружающих домах почти не было, разве что несколько детей, да стариков, но и те все спят или не у окон. Так что я вполне спокойно продвигался вперед. Иногда в переулках попадались люди, обычно какие‑то парочки, которые обжимались вдали от людей, их приходилось обходить в виде тумана или невидимость активировать. Но ничего сложного. Да и мой сэт на скрытность неплохо помогал быть незамеченным.

Было желание еще раз полетать в виде Темной стаи, но пока нельзя. Вообще превращаться в мышей мне понравилось. Я в этот момент будто зависал над ними и могу контролировать, куда и как они полетят, а так же отдавать команды отдельной мышь. Жаль, что они дико слабые и от одного удара умрут, но если прокачивать, то могут и убить при удачном стечении обстоятельств.

Все потом.

Когда дошел до площади, давление усилилось, но я все еще терпел.

Народа там очень много.

Большая площадь украшена множеством светящихся гирлянд, светильников, и иллюзий. По городу расхаживали горожане, жрецы, воины, шуты, артисты и факиры. Музыканты играли музыку на сцене. По краям стояли множество палаток, магазинчиков и закусочных, приманивая прохожих интересными конкурсами или вкусными запахами. А вокруг статуи Светоносного собрались молящиеся и оставляли дары ему.

А народа тут много. В основном люди. Представители других рас были только игроками. Просто потому что Орден мало какие расы любям. У гномов есть свои мастеровые боги, им навязать Светоносного сложно, эльфы слишком долгоживущие и за своих горой, таким вообще мозги промыть затруднительно, а аасимары очень ненавидят Орден за то, что Светоносный когда‑то кинул их. Короче навезёт бедолагам. Гномы с ними работают только за деньги или, будучи игроками, эльфы вообще стараются игнорировать, потому как среди солеров большая часть магов, а лунари больше к природе. Орден не любит как магов, так и природу. А аасимары все еще помнят подлянку Светоносного, когда он обещал им вернуть их домой, но не сдержал обещания.

Так что Ордену остаются только люди, которые разобщены, легко управляемы и вообще их больше и найти лоха всегда можно. Лох не мамонт, не вымрет.

А не важно сейчас.

Тут смотрю на все и прямо идиллия какая‑то.

На северной части этой огромной площади стоял действительно громадный собор. Он походил на Собор Парижской Богоматери. Очень красивый, большой и с множеством символов солнца и меча. На самом соборе много золотых украшений, окно вообще кажется из какого‑то драгоценного кристалла сделано. Светоносный любит роскошь.

Перед собором стояла большая сцена окруженная белыми рыцарями, в мощных доспехах с символикой Ордена. На самой сцене на золотом троне восседал мужчина на вид лет пятьдесят — шестьдесят, седой, с роскошными бакенбардами, короткими волосами, большой нос, добрая улыбка, лицо покрытое морщинами. Одет в белую робу с красным орарием на плечах.

Вот ты какой, Гаскон Ватори. Один твой вид и то где ты сидишь, уже указывают на тебя. Добрая улыбка, но недобрая душа.

Посмотрим, кто будет улыбаться последним.