Тод Штрассер: Волна

Катастрофические изменения происходят в душе человека очень быстро, и только культура способна противостоять безумию фашизма, который может вспыхнуть в самом благополучном на первый взгляд обществе. Потрясающий, пессимистический эксперимент. Важное предостережение.

Эта история основана на реальных событиях, произошедших в 1970-х годах в обычной калифорнийской школе.

Чтобы донести до учеников основные принципы функционирования нацистского режима, учитель истории Бен Росс создает движение «Волна». Его идеология базируется на формуле, заимствованной из уклада гитлеровской Германии. Всего за несколько дней школа превращается в настоящее микрототалитарное сообщество, члены которого с ужасающей покорностью готовы следовать за своим лидером. Ситуация полностью выходит из-под контроля, и Бен Росс уже не понимает, как положить конец этому безумию…

В огромном море литературы есть редкие тексты, которые оставляют след в истории и памяти людей. «Волна» Тода Штрассера — одна из таких книг.

В основе этой книги — эксперимент, проведенный американским учителем Роном Джонсом в одной из школ Пало-Альто в 1967 году. Начавшийся с вопроса о том, как простые жители Германии могли не замечать концентрационных лагерей, массовых репрессий и других бесчеловечных проявлений фашизма, этот эксперимент закончился созданием организованной группы, живущей по законам тоталитарного общества, со своими репрессивными органами, диктатом дисциплины, искренней верой в идеалы нового общества и ненавистью к людям, не принимающим этих идеалов. Пятидневный эксперимент, каждый день которого проходил под знаком новой формулы, заимствованной из уклада гитлеровской Германии, превратил учеников средней школы в образцовых граждан тоталитарного государства.

В России эта история имеет особый привкус: в том, что сначала казалось американским школьникам непривычной и увлекательной игрой — игрой в дисциплину, игрой в коллектив, интересы и цели которого встают над интересами и целями личности, — легко различить черты и манеры системы, которая у нас создавалась государством. Правилам этой игры в советском обществе была подчинена жизнь каждого человека, а с ее приметами и пережитками мы сосуществуем до сих пор — с авторитарными методами учителей, для которых правильная посадка и тишина в классе может оказаться важнее знания предмета, с интонациями ведущих телевизионных новостей, призывающих сплотиться перед лицом тех или иных угроз.

Перед тем как стать этой книгой, история эксперимента Рона Джонса прошла через несколько жанров — от эссе в книге о педагогике до фильма, снятого для американского телевидения, и с переходом в другие жанры и формы эта история менялась — теряла одних героев и приобретала других. На ней оседали характерные для этих жанров черты, появлялись новые сюжетные линии, менялись точки зрения и имена (так, например, Рон Джонс превратился в Бена Росса). Теперь она стала более беллетризованной, более доступной и универсальной, но в ее основе — те же переживания учителя и учеников, та же проблематика и тот же вопрос, заданный Рону Джонсу, из которого и вырос весь этот эксперимент: как могли жители целой страны не замечать несправедливости режима, как они могли не слышать о происходящих преследованиях? Этот вопрос встает теперь и перед русским читателем.

Лори Сондерс, ученица выпускного класса школы «Гордон Хай», сидела в редакции школьной газеты «Листок Гордон Хай» и в задумчивости грызла шариковую ручку. Красивая, с короткими светло-каштановыми волосами, Лори почти всегда улыбалась, кроме тех случаев, когда была вконец расстроена или грызла ручки. За последнее время она съела их порядочно. В сущности, в портфеле у нее не осталось ни одной нетронутой ручки, ни одного целого карандаша. Зато так ей совсем не хотелось курить.

Лори окинула взглядом небольшой кабинет, тесно уставленный столами с пишущими машинками. Сейчас тут должно было быть полно народу: корреспонденты, в поте лица строчащие статьи, художники и верстальщики, доделывающие макет. Но кроме Лори никого не было. Просто потому, что на дворе стояла прекрасная погода.