Ольга Куно - Горький ветер свободы

Перед отъездом я активировала оба камня, так что теперь они в течение суток будут наиболее эффективно выполнять свои функции. Неактивированные камни тоже работают, но слабее. Исключение составляют амулеты: заключенные в них камни в активации не нуждаются. Однако и сфера их действия более ограниченна: камень выполняет лишь ту функцию, на которую настроен амулет.

Я немного погрела камни в руке, а затем раскрыла ладонь. И недоуменно нахмурилась. Один из них – красный, то есть предназначенный для защиты, странно мерцал. Словно внутри него пульсировал сгусток света. Я прикрыла глаза, силясь вспомнить, что это может значить. Для стандартных красных камней подобное нехарактерно. Но камни из смешанных залежей обладают особыми свойствами. А мой к тому же достаточно давно хранится вместе с камнем нападения, так что их взаимодействие продолжалось до настоящего момента…

Да, есть. Такое мерцание – сигнал об опасности. Камень начинает пульсировать, когда опасность подбирается близко к его владельцу. При этом опасностью может оказаться как враг, так и неодушевленный предмет, – скажем, сосулька, грозящая упасть с крыши прямо ему на голову. Впрочем, какие в Галлиндии сосульки?

Я рванула к лошади, которая, не успев далеко отойти, мирно щипала травку всего в нескольких шагах от меня. Взяла ее под уздцы. Лошадка посмотрела на меня удивленно и, кажется, укоризненно. Что ж ты, хозяйка, спокойно покушать не даешь? М-да, если правду говорят, что у животных чутье на опасность, значит, с моей кобылой что-то не так. Или никакой опасности все-таки нет?

Я огляделась. Странно все это. Об опасности камень сообщает лишь в том случае, если она подобралась совсем близко. Десять ярдов, пятнадцать, от силы двадцать. Однако все, что находится на таком расстоянии, я отлично вижу. Здесь нет деревьев, нет крупных камней или чего-то подобного, за чем можно было бы спрятаться. Огромный луг и ничего кроме травы. А трава не так высока, чтобы в ней мог затаиться человек. Подобное возможно посреди северной природы, а здесь, на юге, такого не бывает. Может быть, змея? Но нет, мне много раз говорили, что в этих землях змеи не водятся. Данте шутил, что все они уползли в Арканзию.

Ничего не понимаю. Остается разве что сосулька, притом она должна упасть прямо с неба. А между тем над головой нет даже туч. Грозы не ожидается, стало быть, молния не ударит. Что же тогда?

Догадка осенила настолько внезапно, что у меня перехватило дыхание. По всему видно, что мне опасность не угрожает. Во всяком случае, не настолько близкая, чтобы ее мог засечь камень. Но ведь у него есть и другой хозяин. Если камень принадлежит мне, а я принадлежу Данте, то камень некоторым образом является и его собственностью. А если так…

Я не стала додумывать эту мысль. Просто вскочила в седло и понеслась обратно, в сторону холмов и армона.

Все быстрее и быстрее, как в тот день, когда я узнала про предательство Ренцо. Глаза слезились от дувшего в лицо ветра. Я изредка бросала взгляд на камень, лишь затем, чтобы убедиться: пока ничего не изменилось. О своем намерении покинуть страну я уже позабыла, равно как и о недавней обиде на Данте. Только бы успеть! Никогда себе не прощу, если не успею.

Ехать, как ни странно, пришлось недолго. До армона оставалось еще далеко, когда я увидела фигуру на вершине холма. Данте. «Он знал, куда я поехала, и помчался за мной», – вспыхнула догадка. Вот только после холмов можно было продолжить путь разными дорогами. Он не мог знать, которую я выберу, поэтому остановился на возвышении, с которого открывался хороший вид в разных направлениях.

Однако меня Данте пока не видел. Сначала смотрел в другую сторону, а затем дорога увела меня в объезд холма, и его силуэт также скрылся из виду. Но спустя минуту я услышала громкий, полный отчаяния крик:

– Сандра!

Мне не было смысла кричать в ответ: ветер дул не в том направлении. Он бы не услышал. Наконец обнаружив тропинку, по которой лошадь могла подняться по склону, я поспешила наверх. Бросила взгляд на камень. Свет по-прежнему пульсировал. Вывод один: кто-то преследует Данте. Скорее всего, едет за ним от самого армона. Но почему в таком случае он до сих пор не напал? Хотел отъехать подальше во избежание случайных свидетелей? Вполне вероятно.

Данте не смог бы услышать мой крик, зато до меня отлично доносились звуки с вершины. И потому я услышала, как с Данте заговорил тот, второй, человек. Не доезжая немного до самого верха, я остановила лошадь, спешилась, набросила поводья на ветку сосны и дальше продолжила подъем пешком, быстро, но стараясь при этом не привлечь к себе внимание. Благо те самые деревья, за которыми, вероятно, прежде скрывался от Данте преследователь, теперь помогали оставаться незамеченной мне.