Эленора Валкур - Ледяная королева

Черный Волк только улыбнулся.

Мы вышли на просторную террасу нашей спальни. Мне нравилось думать, что если постоять здесь подольше, то обязательно услышишь шелест волн, ведь терраса выходит на южную сторону, как раз в направлении моря и… Самола.

Тоска по отчему дому и месту, где прошли счастливые дни моего детства вместе с родителями, братьями и сестрами, не проходила, какой бы счастливой и довольной я ни была сейчас. Как будто та боль утраты все еще живет в глубине души и никак не хочет исцелиться, утешиться.

Дайон установил площадку для телепорта, и я первая шагнула в него. В нос неожиданно ударил соленый запах моря, а крики чаек заглушали шум прибоя. Я дома! Я действительно дома! Что же это значит?..

– Не смотри пока! – быстро приказал Дайон, и я послушно закрыла глаза.

Он развернул меня лицом туда, где, по моим расчетам, должны находиться развалины Самола.

– Теперь можно!

– Но… – у меня перехватило дух, – как тебе ЭТО удалось?!!

Замок, как и прежде, стоял на скале в несколько уровней, величественный, прекрасный, такой, каким я его помнила. Он полностью преобразился, словно по волшебству. Эти родные до боли башни с развевающимися флагами Ростона. Эти белокаменные, мощные, но вместе с тем изящные, стены. А на смотровой террасе я заметила поднятые стяги с фамильным гербом Ростонов и Талуров. Во времена моего отца так делали в честь больших праздников или особо важных гостей.

А вокруг замка раскинулся роскошный сад – деревья давали тень и благоухали отходящими цветами. В глубину тянулись живописные аллейки, маня под сень пышных крон на романтичные кованые полукруглые скамеечки. В аллейках неспешно прогуливались люди. Дамы, в длинных кружевных платьях с зонтиками от яркого солнца, с импозантными кавалерами под ручку. Семейные пары с шумными, озорными детьми и суетливыми няньками. Разодетые вельможи и другие гости, судя по нарядам, явно из Тальсска.

У меня слезы навернулись на глаза, грозя испортить незатейливый макияж. Все это походило на полузабытый и совершенно нереальный сон. Ведь если замок еще как-то можно было отстроить заново практически из ничего, хотя я с трудом представляла, КАКИМ ОБРАЗОМ, то как вырастить заново такой роскошный сад, к тому же, точную копию того, прежнего?

– Ты подарила мне Самол, помнишь? – напомнил довольный Дайон. – И сказала, что я могу сделать из него все, что захочу. Ну вот! – он провел рукой, как бы демонстрируя мне все это великолепие. – Я вернул ему прежний облик. Не скрою, пришлось потрудиться. Но с помощью того кольца, что подарил тебе Грабель, сад вырос буквально за неделю. А Замок отстроили за год по старым чертежам, которые сохранились в архиве в Гройладе и фантомной схеме… – он вдруг умолк и глянул на меня нерешительно, – тебе нравится?

Я взяла себя в руки, смахнула слезы с ресниц и улыбнулась. Он так старался. Столько людей, должно быть, работали вместе с ним, не покладая рук, целый год. И мне, конечно, нравится, но… и тут впервые за все эти годы я вдруг почувствовала, что застарелая боль растворяется, уходит, покидает меня навсегда. От этого чувства облегчения хотелось петь! И я обняла мужа и поцеловала.

– Спасибо! Это такое чудо! Ты сделал его еще прекраснее! И я никогда не была так счастлива, как сейчас!

– Хвала Светнесущему! – облегченно выдохнул Волк, аккуратно прижимая меня к себе, чтобы не помялось мое платье.

– А теперь, может, объяснишь, почему я должна была дать герцогству автономию?

– Давай поднимемся наверх, и ты все поймешь, – хитро сощурился Дайон, – все официально приглашенные гости уже внутри, вон, гуляют по саду. Но, думаю, там наверняка будет море желающих присоединиться к нашему празднику.

Мы поднялись, и действительно у ворот центрального въезда собралась целая толпа разношерстного народа. Здесь были и местные крестьяне, и горожане, и ремесленники, и торговцы, причем не только ростонские.

Как только мы вдвоем показались на дороге, нас встретили радостные крики приветствия и аплодисменты. Они кидали вверх шляпы и кепки. Кто-то бросал к нашим ногам лепестки свежесрезанных роз и лилий. Какой-то очаровательный мальчишка лет семи-восьми с дудочкой в руках выбежал перед нами, виртуозно выводя довольно сложные трели народной и всеми любимой песни о бессмертных подвигах Ледяной Королевы. Сказать по чести, слова той песни сильно грешили против истины, но народная фантазия границ не знает.

Когда мы приблизились к замку вплотную, массивные кованные ворота распахнулись настежь, и люди расступились, пропуская нас. Я, все еще не понимая, что происходит, подняла глаза – над входом красивой старинной вязью сверкали слова, отлитые в металле: