Лука Птичкин: Черный океан

Неизвестно, что сдерживало их дружбу. Время? События? Все это не имело значения. Дружбу не измерить ни временем, ни делами, ничем. Если она и измеряется, то только тем, вспомнишь ли ты человека, и если да, то как быстро и какое чувство у тебя появится от этого.

Свет, отраженный от его оранжевых кепки и футболки, ярко заиграл на его смуглом лице.

– Как-то мне не по себе, – уже более уныло выговорил он.

– Что-то случилось? – Глеб тоже подошел, глядя на кривой рельеф зеленеющих холмов вдали.

– Верно, Глеб. – Алик цокнул языком. – Иногда вот так живешь, занимаешься чем попало, а затем – бац! И тебя нет. И никто уже о тебе не вспомнит, не скажет доброго слова (кроме как на твоих собственных похоронах), а если и вспомнит, то особенно не задумается.

– Чем попало? Раньше ты так не говорил никогда… Но ведь все умирают. Так скажет тебе любой человек.

– Не любой, а тот, кто вовсе не задумается над сказанным. Подумай, знаш ли, я много об этом думал, но не понял одного: что там, за границей жизни?

– Я не знаю. У меня есть много версий. Но, скажи, к чему это ты клонишь, дружище?

– Говорят, что люди чувствуют свою смерть задолго до нее самой, просто не могут понять – что это за сигнал?

– А это сигнал – изнутри? – Спрашивал Глеб, пытаясь выяснить, что Алик хочет сказать, потому что просто так он о таких вещах не говорил бы.

– Я скоро умру, отброшу копыта.

Глеба охватило мокрое удивление, его бросило в пот. Это волнение нарастало и через секунду уже стало чем-то неудержимым, стихийным.

– Что? Ты с кем-то связался? – Спросил он, пытаясь заглянуть Алику в глаза.

– Нет. – Он выдохнул дым и кинул окурок вниз, на дорогу.

– И что же ты чувствуешь?

– Меня мучают какие-то необоснованные повседневной жизнью кошмары. – Наконец-таки признался Алик. – Я вижу кровь. Но не просто кровь. Мою, понимаешь? Мою кровь! Она течет по мне багровыми разводами… по груди, животу… я чувствую ее на своем лице. Она липкая… знаешь, как жидкий деготь. Я пытаюсь ее смыть водой, а она все равно течет из неведомо где находящейся раны… я испуган… я пытаюсь стереть ее с себя полотенцем, а она только больше липнет и я понимаю, что ее еще больше, чем было секунду назад. Ее все больше и больше. Она капает… капля липнет к полу… и я просыпаюсь в холодном поту.

Алик умолк и взглядом, каким смотрят старые мудрецы, снова посмотрел на травяные холмы вдалеке.

Никогда еще Глеб не видел Алика таким. Он опасался за него и мысленно дал себе обещание, что будет звонить другу чаще, чтобы он не чувствовал себя одиноким.

Некоторое время они молчали. Глеба взбудоражил этот рассказ. В попытке прийти в себя, Глеб задал вопрос, первый пришедший в голову.

– И это повторяющийся сон?

– Да. Этот сон снится мне уже энную ночь, я уже со счета сбился. И он константен, каждый раз я вижу его как впервые.

Глеб подумал немного.

– Не понимаю, с чего бы это. Тебя что-то беспокоит? В реальной жизни у тебя все хорошо?

– В том то и дело, что вроде как да.

– О семье пока не думаешь? Может, пора уже. Вот и снится всякая ересь.

– Может быть. – Без особого интереса ответил Алик.

– Ты устаешь на своей работе?

– Ладно… Извини, не бери в голову. – Сейчас Алик был как-то по-странному спокоен, либо подавлен, как никогда, словно он – не он. – Это просто кошмары.

– Но ведь должна же быть причина. Просто так ничего не случается. Может, какие-то твои сомнения в чем-либо?

– Знаешь, я знать не знал о том, чтобы о чем-то всерьез париться… до снов… жил себе одним днем… работал, как все… встречался с девушками… никаких запар. Просто жил… а тут: на тебе! Сны, в которых я вижу собственную кровь… и пошло-поехало… вот тут я уже и запарился всерьез. Просто мне такое никогда не снилось… мне вообще всегда снились сны, как и всем. Я так полагаю.

– Наверное, тебе нужно попробовать сменить образ жизни. Отдохнуть на выходных от этой суеты. Мы с Евой собирались в субботу или воскресенье съездить куда-нибудь. Хочешь, поехали с нами, возьми эту… как ее? Извини, не помню ее имени… ну ты понял.

– Хорошо… Кажется, ты прав. – Бросил Алик. Он явно был не очень доволен доводом Глеба, но и продолжать эту тему ему не хотелось. Наверняка он сейчас корил себя за то, что это говорит. – Все проходит, вот и это пройдет. Расслабься, у тебя, кажется, сегодня выходной. Кстати, как там твоя работа? Продвигается? – Поинтересовался он, переводя тему.

– Да. Сегодня отправил новую книгу, которую назвал «Куском».