Станислав Шабалин - Сын Вселенского Дракона

– Повелитель, мы работаем круглыми сcccутками. Рабы не выдерживают, мрут прямо там. ccccлабые людишки. . . ссслабые. . .

Шиша готов был провалится сквозь мраморный пол. Горыныч хоть и имел вид агнеца, был жесток и скор на расправу с неугодными. Его аккуратное и даже немного женственное лицо с не сходящей улыбкой, многих ввело в гибельное заблуждение. Горыныч встал и прошёл через зал, на ходу изгибаясь в разные стороны, разминая затёкшие мышцы после долгого просиживания за столом. Он подошёл к обсидиановому шкафу, открыв мощную дверь он уставился недра полог с пустым взором.

– Так. . . чего это я? Чего я хотел то? а! вот оно!

Взяв с верхней полки тарелку, с голубой каймой и нарисованным яблоком он пошёл обратно к столу.

– Шиша! Ты ещё тут что ли? ! А ну бегом дела делать! Совсем обленился змеёныш!

Горыныч ещё не закончил фразу, а Ушер уже скрылся в нише из которой появился. Верховный змей уселся снова на трон, поставил блюдце перед собой и зашептал

– крутись– вертись яблоко наливное

Открой мне вид на все, что можно

Покажи мне чудо не земное

Кощея вызови для меня, если не сложно. . .

На блюдце, зашевелились рисунки, голубая кайма волнами начала извиваться, наращивая темп пошло по кругу. В центре блюдца начали появляется очертания изображения. По ту сторону Горыныч увидел корящий камин, всё было увешано оружием, головами поверженных зверей и Различными картинами разных времён, у камина, на низкой табуретке сидел мужчина, в руках он держал меч. Голова его свисала на грудь, казалось, что он спит. Одет он был в кожаные штаны и кожаный камзол. По– военному украшенные железными пластинами, наплечники и налокотники имели украшения из шипов. Длинные волосы скрывали лицо.

– Эй! Кощееей. . . Кощееей. . . КОЩЕЙ!

Человек дёрнулся и в мгновение ока оказался на экране блюдца. Глаза его были черными, белков не было. Длинный нос двигался как будто что– то стараясь унюхать.

– А, Горыныч. . . Здравствуй. Чего хочешь?

Говорил он хриплым голосом, без каких– либо эмоций. Протёр лицо руками, зачёсывая густую копну черных волос назад. Горыныч весело затараторил.

– Ну что такое каждый раз? Как не свяжемся, ты спишь!

– Нет не сплю. . . не сплю я! Думаю. . .

– И что же ты там постоянно думаешь? Мой бессмертный друг. О жизни размышляешь? Ты бы лучше подумал о безопасности моей. Ну и своей тоже. Яга сказала, что пришелец принесёт нам много неприятных моментов. А Яга, тётка умная. Зря говорить не станет. Ты все собрал там, где упал этот летун?

– Да собрал я все, что ты меня как ребёнка проверяешь? Я живу то чай по более тебя на свете. Все помню и все делаю как нужно.

– То– то и оно! Что живёшь долго, память износилась поди! Аха! Ты посмотри вон, что в деревнях творится! Пожилым людям не то что бы поесть напоминают, так и в туалет водят, что бы не забыли куда шли! Аха!

Кощея явно раздражала болтовня этого самоуверенного юнца. Но, как говорится, свой своему по неволе брат. Он давно смерился с таким союзником, порой даже проявлялось чувство некого уважения, к этому начитанному и не глупому Змею.

– Пошутил что ли? А? Скоморох что ли? Ты может на ярмарку поедешь? народ там посмешишь. За одно к Вышате заглянешь… Его потешишь своими планами. . . гы– гы– гы

Обменявшись такими любезностями, они принялись к обсуждению дальнейших планов. Горынычу нужно было все, что нашли люди Кощея на месте крушения, Кощей хотел пополнить свой замок новыми пленниками и конечно пленницами. Он любил прохаживаться командирским шагов вдоль рядов закованных людей, которых не только брал в плен, но и скупал или выменивал у разных племён, промышляющих подобными делами. Потом он гнал всех на свои копи, где от немыслимых нагрузок приходилось постоянно пополнять новыми и новыми кадрами. Красивых наложниц он лично отбирая оставлял себе на потеху.

Отложив блюдце, Горыныч вернулся к изучению трудов древности. Жёлтые глаза отказывались читать. Голова не хотела переваривать информацию. Требовался отдых этому хладнокровному представителю змеиной власти. Замок Горыныча можно было назвать музеем прогресса. Тут и там лежали найденные им конструкции. По пути по коридорам и в каждой комнате можно было найти совершенно немыслимые предметы. О предназначениях, которых он либо догадывался, либо вычитал и знал наверняка. Он шёл мимо посудомоечных и стиральных машин, горы разнообразной бытовой техники, тут были и кофеварки, и блендеры, и кухонные комбайны, микроволновые печи. Тут же были обломки конечностей, напоминающих человеческие руки и ноги, но были они выполнены с очень лёгкой и прочной стали. Выйдя через двор, который так же был завален, но более габаритными предметами. Тут были и трактора, и мятые автомобили, был даже катер, правда без рубки. Войдя в проход между скал, на секунду притормозив в очередной раз подумав над странной дорогой. На всей протяжённости до драконьих скал, лежали металлические полозья параллельно друг друга, располагались они на поперечных бетонных блоках. Горыныч шёл семенящими шагами, стараясь попадать только на блоки, не пропуская не одного. Драконьи пещеры были не далеко от замка, и он любил в перерывах от своей работы прогуляется до них. Подходя ближе, было слышно стуки кирки и молотов. Молот, как бы задавая темп для кирки, стучал с одним тактом. Шумели горны, плавя руду прям тут же в шахте. За работой в пещерах следил крупный и пожилой Ушер. Мантии он не носил, в руках– хвостах он держал кнут, Морда его была рябой, как после оспы. Один глаз казался крупнее другого. Он постоянно водил челюстью, как будто что– то пережёвывая. Говорил он мало, так как считал, что-только язык силы понимают окружающие. Когда он что– то хотел от рабочего, он просто тыкал его рукояткой кнута и указывал на действия. Если же ему нужно было внимание раба, он просто сёк его со всего размаха. Его тешило превосходство в его маленьком мирке, как человека, который ничего никогда не видел и не знал дальше своего носа. Горыныч ещё на подходе к надсмотрщику– закричал