Ирена Сытник - Демон

– Да, я отучилась целых три года в храмовой школе… А зачем мне этикет?

– Сейчас вы госпожа. Значит, и вести должны себя соответственно. Урок первый: с простолюдинами нужно держаться вежливо, но свысока. Говорить им «ты». С равными – с достоинством и на «вы». С теми, кто выше – с уважением, но не подобострастно. Тоже на «вы». Забудьте грубые словечки наподобие «урод», «тупица», «пошёл на…». Это ниже вашего статуса. Для окружающих вы дворянин. Кстати, надо придумать соответствующее имя… Как вам рыцарь Ивгарт Хайнхарт?

– Мне надоело притворяться мужчиной, – нахмурилась девушка. – Почему я не могу быть сама собой?

– Разве прилично даме носить мужской костюм?

– Я не дама! К тому же в Илларии многие женщины носят мужские костюмы. «Меченые», например.

– Но ведь вы не «меченая». Вы не сможете постоять за себя, не сумеете наказать обидчика, если меня не будет рядом.

– Так научи меня!

– Вы искренне желаете?

– Искренее некуда.

– Это тяжкий и болезненный труд.

– Я сильная. Я выдержу.

– На это уйдёт некоторое время. Придётся отложить месть.

– Тем она будет слаще.

– Мудрые слова, моя госпожа, – усмехнулся демон.

Санхаэль снял небольшой домик на окраине Ордала. В нём жила старая подслеповатая вдова с такой же древней служанкой. За скромную плату жильцам предоставили две комнаты и стол. Домик окружал такой же старый, как и хозяйка, запущенный сад. Демон расчистил в нём поляну, на которой и проводил тренировки. Он поднимал ученицу с восходом солнца и заставлял делать гимнастику. После перерыва на завтрак и небольшого отдыха приступали к единоборству. А после обеда и более продолжительного отдыха, до самого вечера, шло фехтование. И так день в день на протяжении нескольких месяцев. Самыми тяжёлыми были первые декады. А потом девушка втянулась. Мышцы окрепли и уже не болели. Тело стало более гибким и манёвренным, реакция быстрой, движения спокойными и уверенными. Даже характер изменился. Ивгрин стала более выдержанной, уравновешенной, умиротворённой. Больше не вскакивала по ночам от кошмаров. Не плакала в подушку, когда думала, что её никто не видит. Не смотрела отрешённо, как в первые дни. Не вспыхивала, как сухое сено от искры, от любого нехорошего слова.

И вот, наступил день, когда Санхаэль сказал:

– Теперь вы готовы двигаться дальше.

Ивгрин снова стояла на пожарище, бывшем когда-то процветающим селением. За прошедшее время обгоревшие развалины покрыли сорняки и трава, буйно разросшиеся на удобренной пеплом земле, скрывая уродливую язву человеческой жестокости.

Сердце девушки сжималось от ненависти, но глаза оставались сухими. Она больше не хотела плакать. Она желала мстить. Мстить люто и беспощадно. Сделать с убийцами и насильниками то, что они сотворили с неповинными селянами, с её родными и подругами.

В траурном молчании миновали спутники Скальту, задержавшись лишь на несколько минут, чтобы положить цветы на могилу семьи Ивгрин. И отправились дальше нехожеными тропами, покинув наезженные пути и углубившись в чащобы. Где-то здесь, среди покрытых вековыми лесами холмов, среди тёмных урочищ и бездонных болот, находился лагерь капитана Круллбиста. Место, куда проклятые вальдо возвращались после набегов, где отсиживались во время облав – неприступная крепость, берлога, тайная нора. Но как бы тщательно они ни прятались, как бы глубоко ни зарывались, демон найдёт их! Найдёт и пожрёт мерзкие душонки, разорвёт гнилые тела, и отправит в Преисподнюю навеки!

Ивгрин свято в это верила. Кто, как не он? Демон – тёмный бог мести. Светлые боги не захотели откликнуться на её молитвы, не смогли утешить и помочь в трудную минуту. Только он – демон – пришёл и спросил: «Чего ты хочешь?». И только он сказал: «Я исполню твоё желание». И если он сдержит клятву, то и она, Ивгрин, сдержит свою. Пусть забирает её тело и делает с ним всё, что хочет. Она с радостью отдаст себя. Потому что душа её, освобождённая от груза ненависти и мести, воспарит к Небесам, чтобы соединиться с душами родителей.

Небольшая поляна притаилась под сенью трёх величественных хуссов. Узловатые стволы, похожие на необъятной толщины перекрученные канаты, выстроились треугольником. Под густой кроной, не пропускавшей до земли ни единого лучика солнца, не росло ни травинки, ни хилой былинки, зато царила приятная прохлада. Ивгрин сидела на выступавшем из земли корне и наблюдала, как Санхаэль разжигает костёр. Высеченные огнивом искры упали на пучок сухой размятой травы и, осторожно раздуваемые, заплясали крошечными язычками, с жадностью пожирая предоставленное лакомство. Окрепнув, перескочили на тонкие веточки кострища. И вскоре на поляне затрещал, заплясал огненный цветок, к небу потянулась серая струйка дыма, распространяя вокруг чуть горьковатый приятный аромат.