Ирина Замотина - Евангелие от покойника

Лика рассказывала о своём мире тем безэмоциональным тоном, которым гиды повествуют туристам об истории архитектурного памятника. Словно хорошо заученный текст, надоевшая историческая справка. Лёше её рассказ казался невероятным, но про себя он отметил, что так невозможно говорить о событиях, которые не существуют. Лика описывала не свои бредовые фантазии или галлюцинации, которые находили бы отклик в сознании, а надоевшую рутину, окружавшую её каждый день и уже порядком доставшую.

– Всё ясно? – поинтересовалась она.

– Если честно, то нет. Прости… – Лёша поспешно пытался обдумать полученную информацию. Было неловко и странно чувствовать себя чужим и абсолютно лишним, будто в этом мире места для него не осталось.

Вдруг его поразила догадка:

– Если всё, что ты говоришь, правда, то я больше никогда не увижу никого из близких?

– А ты помнишь их хотя бы? – с горькой иронией уточнила Лика.

Лёша засопел и отвернулся к оконному стеклу. Повисло молчание.

– Не веришь?

– Не знаю, – честно ответил Лёша. – Думаю, ты сама всё понимаешь.

– Понимаю… – Её голос чуть потеплел. – Но убеждать у меня правда нет времени, а демонстрировать тебе фокусы я не намерена. Чувствую себя идиоткой в такие моменты. Будет работа – увидишь.

«Ладно, чёрт с ним, по крайней мере она больше не метает в меня молнии», – успокоил себя Лёша и решил всё-таки поинтересоваться:

– А куда мы, собственно, едем?

Лика, не отрывая взгляда от дороги, быстрым и еле уловимым движением ударила его в грудь так, что у него перехватило дыхание.

– Я предупреждала. – Она невозмутимо посмотрела на Лёшу.

Он, пытаясь восстановить дыхание, наклонился вперёд и отчаянно закашлял.

– И вообще… пристегни ремень, это небезопасно. Помереть можешь… – усмехнулась она.

«Кажется, смерть сильно сказывается на чувстве юмора», – подумал Лёша, потянувшись за ремнём.

Наташа сегодня явно встала не с той ноги. Дела не заладились с самого утра: просыпаться хотелось меньше обычного, будильник пронзительно запищал на самом интересном месте удивительно прекрасного сна, а вдобавок вчера она забыла закрыть окно, поэтому в комнате стояла морозная свежесть.

Наташа со злостью ударила по кнопке будильника, наощупь нашла халат и, резко вскочив, одним броском добралась до злополучной форточки, чтобы её закрыть. Затем, недовольно зевая и почёсывая растрёпанную голову, покосилась на храпящего мужа, который тут же отвернулся к стенке, увлекая за собой оба одеяла, и скорчила недовольную рожицу, мысленно передразнивая их вчерашний диалог: «Дорогая, у нас заказчик завтра отменил встречу. Так что мне к двенадцати. Не буди и сделай, пожалуйста, блинчики».

В данную минуту блинчики хотелось либо вывалить ему на голову, либо сожрать самой. Огорчённая мировой несправедливостью, она поспешила в ванную и случайно пнула кота-подхалима, который описывал круги между ног в надежде выпросить порцию корма.

– Хватит жрать, сволочь! – прокомментировала она и уставилась в зеркало. – Мдя, дорогая. Не прЫнцесса, но королевишна точно.

Она критически оценила состояние кожи. На лбу выскочил огромный прыщ, а у правого глаза появилась новая морщинка. «Надо купить тот крем, который Ирка советовала, а то уже страшно», – решила Наташа, доставая зубную щётку и переворачивая маленькие песочные часы. Она тщательно ухаживала за зубами и даже купила себе эти часики, чтобы точно выдерживать рекомендованные стоматологами три минуты, но в очередной раз, когда выплюнула пену в раковину, увидела кровавые разводы.

– Тьфу, блин! – Рука потянулась за дорогущим ополаскивателем.

Закончив в ванной, Наташа направилась на кухню, включила какие-то мультики, щёлкнула выключателем кофеварки и достала пачку диетических мюсли, но подумав, убрала её обратно и занялась приготовлением обещанных блинчиков. Наташа поняла, что организм требовал радости, поэтому высыпала в тесто три лишние ложки сахара и вылила самый жирный кефир.

Через несколько минут на плите зашипело масло, а в комнате разнёсся уютный запах жареного теста. Поджидая очередной блин, она наблюдала за приключениями мультяшных монстров в телевизоре, а в голове крутились далёкие от блинов мысли.

Примерно месяц назад она отчётливо поняла, что хочет ребёнка. Вернее, даже не хочет, а что он просто должен быть, иначе всё пойдёт как-то совсем не так. Появилось ощущение, что это огромная ошибка мироздания, что у них до сих пор нет ребёнка. Как будто бы оно отвлеклось на время и просто не заметило, что маленького мальчика или девочки до сих пор нет, и теперь, сконфуженное и расстроенное, стоит рядом с ней и жалостливо шаркает ножкой. «Мол, прости, Наташка. Ну не досмотрело я. Дел много, понимаешь? Вас у меня таких много. Но мы все обязательно исправим». И сейчас ей самой придётся в ускоренном темпе компенсировать этот недосмотр и предпринимать активные шаги по созданию нового члена общества. Она даже успела посокрушаться, что опять всё придётся брать на себя и самой обо всем заботиться. Ведь Серёга, скорее всего, опять затянет старую песню, что он ещё не готов, надо это взвесить и, вообще, это трудное решение, как он делал в случае ремонта, покупки машины и даже обмена квартиры её мамы.