Тамара Квитко - Улыбка

Одно время, когда он ещё учился в университете, Наев думал, что психика тесно связана с понятием «душа» и что, возможно, она и есть душа. И если душа бессмертна, то глупо отрицать Создателя. Хотя в то время он и был материалистом, но это не мешало ему рассматривать явления с разных сторон. Ещё бы! Насмотришься в морге на выворачиваемые внутренности, поймёшь, что жизнь – божественное чудо, а также поймёшь уникальность каждого живого существа не то что человека.

Тогда уже появилась возможность чётко видеть, не как раньше, все структуры организмов животных и человека, сканирование которых давало возможность производить раннюю диагностику любого заболевания и предотвращать его развитие.

Позднее он начал думать по-другому: тело телом, а без психики, то бишь души, оно только мышцы, кости, органы и всё остальное. Его больше всего интересовал мозг. Раскрыть это уникальное явление – и откроется путь к Богу.

Человек не может осилить программу, которую сам создаёт, но достиг большого успеха к приближению мыслительной деятельности компьютеров. Сейчас каждый может при желании купить себе робота, и не одного. Вернее, почти каждый. Только не люди старой закваски. Наев принципиально не хотел заводить у себя в доме подобное техническое устройство. С ним нужно общаться, как с человеком. Нет, даже больше, намного большего общения требует обычный робот. Пока робот не отключён, он постоянно что-то делает, спрашивает, даёт советы и тому подобное. В общем – отвлекает, не даёт возможности сосредоточиться. Он своего первого робота Джона назвал металлическим болваном и с радостью подарил своему приятелю Смакову. И не удивился, что тот вскоре сплавил Джона своей тёще. Та оказалась более терпеливой в ожидании очередной услуги неутомимого слуги. В то время происходил очередной технико-модернистский бум, вызванный потребностью в большом количестве жилья, строящегося по самым современным дизайнерским разработкам со всевозможными наворотами. Наев, не любивший перемен, так и остался жить в своём доме с уже устаревшими компьютерными программами, доме, перешедшем по наследству от родителей. Светлана Ивановна большую часть времени жила в их загородном коттедже.

Быстрый рост народонаселения скоро лишит роскоши занимать пусть и маленькие, но отдельные дома. Наева и его семью пока не трогали по причине его высочайшей квалификации и мировой известности. Валерий Степанович тяжело вздохнул, представив свою жизнь после выхода на пенсию. Ведь тогда он не будет настолько необходимым, и им с женой придётся занять совсем маленькую секцию в одном из многочисленных домов нового образца. Человечество приближалось к способу муравьиной выживаемости. Доступнее всего оказался Марс, и молодёжь устремила свои мечты на его покорение.

Европейцы активно ассимилировались китайцами, индийцами, афроамериканцами. Правда, оставались островки сопротивленцев, отстаивающих право поддерживать свою расовую принадлежность, как он, Наев, не желающий своих внуков и правнуков представлять с другим цветом кожи. Поэтому и остерегался за внучку, поэтому и внушения делал.

Какое будущее ждёт Хану? При этой мысли Наев перевернулся на правый бок. Он давно заметил её склонность к писательской деятельности и как-то сказал, что это может стать для неё профессией в будущем. Но внучка возразила, что писателей и поэтов становится с каждым днём всё больше и пишущих считают уже не на миллионы, а на миллиарды – сетевое общение развивает способность людей писать с невероятной быстротой, и она лишь одна из многих. Тем более что при помощи компьютерной программы можно легко и быстро составить, «написать» блестящее произведение, тягаться с которым практически невозможно. Сейчас люди пишут для своего удовольствия и читают друг друга, объединяясь в различные кружки, клубы, родовые сообщества.

Нет, Хана в душе романтик. Она мечтает полететь на Марс. О Господи! Что она там будет делать? Наев перевернулся на спину. Туда летят от безвыходности те, кто не видит возможности достойной жизни здесь, на этой красавице-Земле. Роботы занимают рабочие места, и безработица не прекращает свой рост. Предотвращать террористические акты становится всё труднее и труднее, и встаёт вопрос о контроле над каждым. В этом плане происходит сильное продвижение. Но об этом массы не знают. Иначе были бы демонстрации, бунты, акции протеста. Наев перевернулся на спину, взглянул на часы. Пять часов двадцать минут. Светает. Валерию Степановичу так и не удалось уснуть в эту ночь.