Билл Флэш - Бэтмен

Теперь надо было рассчитать свой путь как можно точнее.

Ножницы раскрылись.

Шар стремительно приближался.

«Что он собирается делать?» — заинтересованно взглянул вверх Джокер. По его расчетам яд уже сделал свое дело и стал неопасен; Джокер снял маску. Черный силуэт «Летучей Мыши» стремительно пронесся над головой Джокера.

Бэтмен мчался прямо на шар. Нет, он должен был пройти под шаром…

Клацнули ножницы.

Чрезмерно раздутый шар немедленно рванулся ввысь, сбрасывая последний груз — Боба и его напарника. Их тела упали на мостовую и замерли, неразличимые среди других мертвецов.

Джокер растерянно проводил взглядом шар: выходка Бэтмена показалась ему странной.

Бэтмен развернулся, нацеливаясь на очередной шар. — «К черту всю эту пакость!» — перерезал веревки с непонятным ожесточением. (Потом, правда, он и сам удивлялся, зачем ему это понадобилось).

— Мои шарики! — простонал Джокер.

Теперь он нашел истолкование поступкам Бэтмена: враг попросту смеется над ним, отнимая любимые игрушки. Рядом что-то зашевелилось — это его помощники, шатаясь и охая, подошли к своему хозяину. Им повезло — чьи-то трупы сыграли роль спасительного тента.

По улице бродили огни прожекторов, оставленных без присмотра. Такой пейзаж был по вкусу Джокеру: зловещий и непонятный, лишенный логики.

— Это были мои шарики, — снова проговорил Джокер. — Почему мне никто не сказал, что у него есть такая штука?

Он был искренне расстроен этой мелочью. Даже вид лежащих вокруг трупов не мог поднять ему настроение. Он испытывал сейчас приблизительно те же чувства, что и режиссер у которого на премьере среди действующих лиц оказался кто-то посторонний и начал молотить отсебятину, совершенно противоречащую замыслу пьесы.

— Боб, пистолет! — крикнул он.

Хромая на обе ноги, Боб устремился к нему.

Стрельба по такой мишени, как летательный аппарат Бэтмена, была бессмыслицей. Но просто необходимо было отвести душу. Он прицелился и послал вдогонку Бэтмену несколько пуль.

«Интересно, есть ли в этой штуке уязвимое место?» — уже несколько успокоившись, подумал он. — «Скорее всего, это стекло… Ну, ничего, пусть развернется…»

Джокер посмотрел по сторонам.

Как ни странно, в соседних переулках снова толпились люди. Вот уж загадочные натуры: едва избежав страшной смерти, они уже готовы наблюдать за тем, убьют ли еще кого-нибудь.

«Ах да, — вспомнил Джокер, — я же сам приглашал их посмотреть третье действие — бой! Что ж, прошу всех занять свои места согласно купленным билетам…»

Он медленно пошел вдоль улицы по относительно пустому участку: убегая, горожане ухитрились не падать именно в этом месте. Наверное, они специально расчистили Джокеру место действия третьего акта.

«Похоже, наступил решающий момент!» — Бэтмен развернул летательный аппарат. Ветер свистел, обтекая корпус.

Желтели за спиной Джокера праздничные, юбилейные цифры.

Казалось, город замолк в предвкушении предстоящего поединка.

«На этот раз осечки быть не должно!» — жестко сказал себе Бэтмен.

«Ну-ну, посмотрим, кто-кого», — вызывающе смотрел на летательный аппарат Джокер.

Никто из противников не собирался уступать. Пощады не ждал никто.

По лицу Бэтмена тек холодный пот.

Джокеру становилось все жарче. Он не спеша продвигался навстречу, но каждый шаг давался ему с большим трудом. Не исключено, что не будь его улыбка вечной, она давно уже сошла бы с его лица. Впрочем, сумасшествия Джокера хватило бы на то, чтоб ее удержать. Им владели одновременно страх и восторг.

— Ну, подойди… — вызывающе закричал он. — Иди сюда, несчастный сукин сын! Подойди ко мне!

Руки Летучей Мыши плотнее вцепились в руль. Медленно и плавно опустились ему на глаза очки с оптическим прицелом.

Два маленьких крестика прицела начали сходиться в один.

С легким шипением по бокам летательного аппарата отошли стальные пластинки, обнажая кассеты с миниатюрными ракетами.

Он знал, что стрелять будет первым, и лишь одно несколько сбивало Джокер шел на него безоружным. По-видимому, в этом и состоял его почти гениальный расчет: еще совсем недавно при таких условиях Бэтмен не посмел бы поднять на него руку. Убивший безоружного — пусть даже самого страшного из преступников — все равно бесчестный убийца.

«Сейчас ты должен думать не о своей чести, а о том, сколько зла причинил и причинит еще этот человек, если его не остановить!» — убеждал себя Бэтмен.