Кен Лю: Королевские милости

Дзуди, седьмой месяц четырнадцатого года Единых Сияющих Небес

Белая птица, лишь изредка взмахивая крыльями, парила в чистом небе на западе.

Возможно, она покинула в поисках добычи свое гнездо, находившееся в нескольких милях отсюда, на одном из высочайших пиков гор Эр-Мэ. Но день для охоты был не самым лучшим – во владения хищника в залитой солнцем долине Порин вторглись люди.

Тысячи зрителей стояли по обе стороны широкой дороги, выходящей из Дзуди, не обращая на птицу никакого внимания. Они пришли, чтобы увидеть императорскую процессию.

По толпе пронесся дружный вздох восхищения, когда флот гигантских воздушных кораблей императора начал грациозно перестраиваться. Все смотрели в почтительном молчании на проезжавшие мимо тяжелые боевые колесницы и мощные катапульты для метания камней, на которых висели толстые связки бычьих сухожилий. Зрители прославляли предвидение императора и щедрость его инженеров, орошавших толпу душистой водой из ледяных повозок, прохладной и освежающей в пропитанном пылью и жарким солнцем северном Кокру.

Они хлопали в ладоши, приветствуя лучших танцоров из Шести покоренных королевств Тиро: пятьсот девушек из Фачи, обольстительно кружившихся в танце покрывал, – зрелище, прежде доступное только королевскому двору в Баоме; четыреста фехтовальщиков из Кокру, которые вращали клинки, мерцавшие холодным светом хризантем, демонстрируя зрителям мастерство и удивительное изящество; дюжины элегантных и величественных слонов с дикого и малонаселенного острова Экофи, украшенных цветами Семи королевств, – самый крупный самец нес на спине белый флаг Ксаны, как и следовало ожидать, остальных украшали цвета покоренных земель.

Слоны были запряжены в движущуюся платформу, на которой стояли двести лучших певцов островов Дара – хор, само существование которого было невозможно до покорения Ксаны. Они пели новую песню, сочиненную великим ученым Луго Крупо в честь императорского тура по островам:

Рядом с движущейся платформой шли солдаты, которые бросали в толпу безделушки: декоративные узлы в стиле Ксаны, сделанные из кусочков разноцветной бечевки, знак Семи королевств. Узлы символизировали процветание и удачу, и зрители изо всех сил старались заполучить чудесное напоминание о замечательном дне.

Зрители закричали с особенным восторгом, услышав строки, посвященные их родине.

За певцами снова шли солдаты, которые несли великолепные знамена, украшенные изображениями чудес Семи королевств: лунное сияние покрытых снегом отрогов горы Киджи; косяки рыбы, искрящиеся в озере Тутутика на восходе; всплывающие на поверхность крубены и киты, виды побережья Волчьей Лапы; радостные толпы на широких улицах Пэна, столицы; серьезные ученые мужи, обсуждающие политику с мудрым, всезнающим императором…

И между каждым куплетом толпа пела вместе с певцами:

Если рабские слова кого-то и беспокоили в толпе Кокру, многие из которой сражались с захватчиками из Ксаны менее дюжины лет назад, их ропот заглушило мощное пение остальных. Гипнотическое монотонное плетение звуков обладало собственной силой, словно повторение слов придавало им убедительность и делало истинными.

Но толпа еще не получила полного удовлетворения от зрелища, на которое собралась. Люди не видели главного участника шествия: императора.