Юрий Мещанов: Вольница обречённых (СИ)

-- Мне жену с детьми содержать надо, так что прости.

-- Может просто покормишь тогда в харчевне какой-нибудь? Помнишь, ты обещал меня угостить когда-то?

-- Вот, придумал как помочь тебе! - Яков сделал вид, что не услышал вопроса. - Тут старший писарь в острожной управе друг мой хороший. Я сейчас тебя к нему отведу, он поможет.

"Нет!", - неумолимое как угодивший по лбу камень слово, даже заставило Мишу отшатнуться на шаг назад. Старший писарь, на вид лет тридцати пяти от роду, поглядел на просителя исподлобья и вновь повторил свой отказ.

-- Свободных мест в моей управе нет.

-- Может ты мог бы что-то сделать Миша мой дру...

-- Яков! - резко перебил писарь. - Ты знаешь нравы Всеслава. Господин не против если кого-то берут на службу по родственному или по дружбе. Если человек трудится как надо, то проблем нет. Но если человек невежествен и ленив, то его секут плетьми и просто выгоняют. А вот того, кто привёл его наказывают образцово. Я полгода назад устроил сюда своего племянника. И он оказался совсем дремучий. Чуть канцелярию не загубил. Сам знаешь, Яков, как меня наказали.

-- Как? - Миша не знал.

-- Вот как! - писарь показал собеседникам левую руку, которую до того держал на боку, слегка за спиной. На руке отсутствовали мизинец и безымянный палец.

-- О, боги! - Миша побледнел.

-- В следующий раз мне отсекут те же пальцы на правой руке, а то и всю кисть. И кому нужен писарь безрукий? Вот твой друг трудяга? Почерк у него хороший? Может он без устали расчёты производить целый день и в ведомости вносить без ошибок?

-- Ну... У него талант есть, но другого рода. Почерк хороший, а вот к труду не особо пригоден, это правда. Правда, ты уж извини! - Яков повторил это попытавшемуся спорить Мише. - Но он умеет слова так закручивать, как мало кому дано! Может хронику написать или деяния славного человека.

-- Да на кой кукиш мне его витийство сдалось? У меня тут по хозяйственному и ратному учёту работа кипит. Что мне с его хрониками и славными деяниями прикажешь делать? А хотя погоди, - писарь задумчиво отвёл глаза чуть в сторону, растирая щетину вокруг губ пальцами правой руки и шумно вдыхая воздух волосатыми ноздрями. - Может и получится чего. Пусть твой друг со мной идёт. Меня тут Всеслав давно расспрашивал...

***

Когда закончился утренний приём просителей, Всеслав Строгов выслушал доклады офицеров, отобедал с женой, детьми и особо приближёнными советниками, потом вновь занялся делами. Ближе к вечеру можно было немного отдохнуть. Ему сообщили, что его родной брат, Лютогост Строгов, должен прибыть с отрядом в самое ближайшее время. К встрече всё было готово, но бывший государь заново перепроверял ведомости о ратных пайках. Совершившие такое длительное путешествие воины не должны голодать.

Всеслав держал бумагу, стоя у раскрытого окна и пробегал её взглядом, когда в крошечном зале княжеского терема появились гости. Подняв глаза, Всеслав увидел вошедшего бойца личной охраны.

-- Господин! С Вами желает поговорить старший писарь. Он привёл человека, который, по его словам, может быть очень полезен.

-- Вот как? Это интересно, пускай войдёт.

С почтительным поклоном в терем вошёл старший писарь, приведший с собой какого-то парня лет двадцати пяти и мальчика лет десяти от роду. Писарь поклонился.

-- Господин! Вы просили меня поискать человека, умеющего писать хроники. Вот этот добрый странник утверждает, что обладает нужными талантами.

-- Славный государь, - Миша с поклоном вышел вперёд.

-- Ну что ты такие крамольные вещи говоришь? Я уже четыре года как перестал быть державным князем, - поправил его Всеслав.

-- Милостивый господин, - странник не растерялся, - позвольте представиться Вам. Я Миша Воробей, путешествующий писарь. А это мой подопечный, Дубыня. Он сирота. И я осмелился возложить на себя заботу об этом несчастном мальчике, ибо времена сейчас очень тяжёлые.

Пока Миша Воробей, используя самые витиеватые выражения, рассказывал о себе, Всеслав приглядывался к молодому человеку. Худощавого телосложения, в потрёпанной одежде. Мальчик, пришедший с ним был таким же. Судя по всему, оба давно не ели как следует и не мылись в бане. Всеслав, когда начал подготовку к продолжению войны, задумался о том, чтобы подобрать себе личного хрониста, дабы тот записывал предстоящие походы и сражения. Ему захотелось оставить книгу о своих деяниях, написанную очевидцем событий, а не на основе легенд и слухов, как это бывало обычно. Такой придворный летописец должен был обладать необходимыми талантами и желательно быть ничейным, дабы уменьшить угрозу доносительства врагам о делах своего господина. Старший писарь несколько раз приводил соискателей, но их способности к сочинительству не устроили Всеслава. Этот чудаковатый бродячий писарь мог бы и подойти. Его следовало проверить. Всеслав послал за своей женой.