Юрий Мещанов - Милосердие победителя (СИ)

- Да пусть он к Килме в гости идёт, - выругался Видогост. - Зачем он нам вообще?

- Подпись нужна, - настаивал писарь.

- Я бы на его месте тоже сознания лишился, - съязвил Чернек, чем вызвал смех окружающих.

- Давайте я подпишу, - Зима сделала шаг вперёд.

- Женщина руку приложит к государственной бумаге? - усмехнулся Хотен Юрьев.

- Да пускай, какая разница, - неожиданно поддерживал её Видогост Булатов. - Какая разница, кто там напишет чего? Договор имеется, и у нас есть пятьдесят тысяч ратников для любого, кто усомнится в его крепости.

Под всеобщие насмешки, Зима Строгова написала имя своего мужа под мирным договором.

***

Ладья, обогнув несколько небольших островков, на которых виднелись разрушенные остатки сторожевых башенок, пристала к песчаному берегу, недалеко от острога с названием Яблочный. Он был основан больше трёх столетий назад для охраны устья реки Рустовесь от мирлийских разбойников. Позже в нём стали устраивать свои склады купцы, используя крепость ещё как торговое поселение. Но в последние годы Яблочный пришёл в упадок. Внимание державных князей было больше устремлено на борьбу с киврийцами, Вечерними королями и кочевниками, а также на внутренние конфликты. По мере того как Рустовесь очищалась от лихих людей, значение острога как опорного пункта для купцов снижалось. Правящий здесь Малый Дом князей Копиных потерял почти всех своих мужчин во время Киврийской войны, чёрного мора и стычек с мирлийцами, после чего уже отец Всеслава Лесьяр Строгов был вынужден поставить здесь в качестве командира гарнизона служилого офицера из Рубежной стражи. Теперь офицера отозвали в Древгород, а его место занял бывший державный князь.

Прибывшие вместе с Всеславом воины и прислужники стали разгружать вещи и припасы. Князь,из-запродолжавших болеть ран, не смог самостоятельно спуститься с ладьи, его сняли на носилках. Из ворот острога, одна створка которых не раскрываласьиз-запроржавевших петель, высыпали жители, чтобы поприветствовать сосланного государя. С трудом передвигавшийся Всеслав и его жена оказали простолюдинам честь, отведав поднесённые выбранным старшиной хлеб и воду. После чего Всеслав поклялся быть им честным судьёй, надёжным защитником и заботливым хозяином. Жители так же поклялись новому управителю в верности.

Зима обратила внимание мужа на маленькую деревянную бейту. Кроме неё других святилищ в остроге не было. "Мы все здесь элаиты, - пояснил старшина. - Давно уже все молимся Единому". Всеслав с трудом взошёл на крепостную стену, Зима придерживала его под руку. Стены были наполовину прогнившие и кое-какзалатанные.

- Осторожнее, любимый, не упади.

- Ничего, - улыбнулся Всеслав, - оправлюсь от ран, наладим тут всё.

- Что всё, - не поняла Зима, - стены?

- И стены, и жизнь. Очень выгодное здесь местоположение!

- Ой, ты всё о своём. Война ведь кончилась.

- Нет, милая. Война может закончиться, когда есть один победитель. А когда их несколько, наступает лишь перемирие.

- Какой ужас!

Они обошли крепостную стену по кругу. Всеслав залюбовался видом Рустовеси, с её поросшими деревцами и кустарником островками, вливавшей свои воды в Полуденное море. И самим морем, отливавшим невероятно завораживающими оттенками голубого и синего. Тем более, что бывший государь не привык видеть такую массу воды. Деревьев - пожалуйста, но не воды.

"Приближается отряд!" - донёс один из караульных. Они прошли на западную часть стены. Вдоль берега моря двигались несколько сотен конных и пеших воинов под серебряной звездой на красном поле.

- Это что? Нас опять хотят убить? - Зима прижалась к супругу, одновременно прячась за ним и защищая. От её чрезмерно крепких объятий раны Всеслава разболелись.

- Вряд ли. Могли бы убить в Древгороде или на реке. А этиоткуда-тос запада идут. К тому же у Петра нет столько войск, чтобы за мной их слать.

Спустя около получаса отряд оказался под стенами острога. Ратники выглядели весьма дружелюбно, никто не готовился к бою. Вперёд выехал офицер, в котором Всеслав признал полковника Дворцовой стражи, который был оставлен начальником гарнизона в храме Благопроявлений в начале прошлого года.

- Государь, - обратился полковник к Всеславу, явно радуясь, что не ошибся в своих расчётах, - мы прибыли служить Вам! Наши жизни, наши копья, мечи и топоры в Вашей воле!