Дэн Ракульт - Незримая сила

– Мне и без Аркенстона хватает богатств в Сверкающих Чертогах! – заявил Гимли.

– Богатства много не бывает! – продолжал гнуть своё Руни.

– И для этого мне обязательно убивать Торина и увечить собственного отца? – вскинул брови Гимли. – Какой в этом смысл?

– Ай-ай-ай! – погрозил ему пальцем старейшина. – Только не надо строить из себя наивного мальчика. Ты ведь из рода Дьюрина, а значит, имеешь право на королевский трон, пусть и не прямое.

– После гибели Торина трон бы занял его сын, – веско заметил Дори.

– Тому, кто владеет такой могучей магией, какую мы наблюдали вчера, вряд ли составит труда убрать наследного принца и всех прочих претендентов, – посмотрел на него Руни. – Недаром ведь Гимли столько времени шастал по разным землям да дружбы водил со всякими сомнительными эльфами и волшебниками. Ты можешь дать гарантию, что он не научился у них каким-нибудь чародейским фокусам?…

– Да как вообще твой язык повернулся сказать такое?! – вскричал в ярости Гимли. – Не нужен мне трон Эребора! Мне и своих пещер Агларонда хватает с избытком. Чем возводить на меня напраслину, лучше бы привёл реальные доводы моей вины!

– И вправду, Руни, ты перегибаешь палку, – вдруг произнёс слабым голосом Торин и бросил на старейшину строгий взгляд. – Чтобы обвинять, нужны веские доказательства. Раз их нет, то не стоит и сотрясать воздух.

Получив замечание, старик сразу стушевался и смолк.

– Хотя я тебя понимаю: не имея прямых фактов, иногда нужно принимать в расчёт и косвенные, – неожиданно продолжил Торин. – Ибо порой самые очевидные вещи и оказываются истинными. А потому – кто ещё считает так, как Руни? – спросил он и обвёл собравшихся цепким взором.

Кипли и Батли подняли руки, а вот все остальные воздержались, лишь хмуро переглянувшись между собой.

– Ладно… – медленно уронил властитель Одинокой Горы, и было непонятно, удовлетворён он результатами голосования или же нет. – Что скажет Двалин?

– Я знаю Гимли и Глоина как честных и порядочных гномов, – вздохнув, ответил тот. – И потому считаю: всё, что сейчас наговорил Руни, – это сплошная ерунда! Причём, бездоказательная ерунда!

– Верно, не нужно торопиться записывать Гимли и Глоина в преступники, Торин, – поддакнул Бомбур, обкусывая жареную куриную ножку. – Они из тех гномов, что проверены временем. Даин, твой отец, доверял им, потому и послал перед Войной Кольца в Ривенделл, к Элронду. К тому же Гимли – Герой этой войны, он друг королей Рохана и Гондора, с которыми у нас нынче самые тёплые отношения и бойкая торговля. Так что не будем голословно обвинять их. Лучше напряжёмся в поисках подлинных злодеев.

Сказав так, он бросил обглоданную ножку на большой поднос, стоявший у него на коленях, и взял с него колбасное колечко. Увы, Бомбур был Бомбуром. Толстяк и обжора, он даже на королевский совет явился не с пустыми руками – несколько молодых гномов, помогавших ему идти, доставили туда ещё и полный поднос с едой. И, пока другие говорили, Бомбур усиленно жевал. Он вообще в последние годы только и делал, что ел, причём почти непрестанно.

Итак, мнения разделились. Руни, Кипли и Батли были уверены, что за кражей Аркенстона и членовредительскими магическими проделками стояли свои. К такой же мысли склонялись, по всей видимости, и Торин с Бердиным. А вот Бофур, Нори, Бомбур, Глоин и Двалин думали иначе. Проявляли солидарность с ними также Гимли, Дори и Бифур, но их мнение вряд ли имело сейчас большое значение. Впрочем, как и мнение подпавшего под подозрение Глоина. Скорее, весь этот совет являлся по сути судилищем, организованным с одной целью – найти виновных среди собравшихся. Но так как голоса совета разделились поровну, итоговое решение осталось за королём.

– Что ж, – сказал он в заключение. – Раз нам не удалось придти к единому мнению, я постановляю продолжать поиски злоумышленника. А на время этого расследования никто не покинет Эребор… – при этих словах он бросил красноречивый взгляд на Гимли, Дори и Бифура. – Да, друзья, и вы в том числе. Простите, но обстоятельства вынуждают. Кроме этого, Глоин будет на неопределённый срок отстранён от обязанностей казначея, и сегодня же я ему найду замену. Вдобавок Глоину запрещается самостоятельно покидать свои апартаменты, а у их дверей будет поставлена стража.

– Домашний арест! – с горечью фыркнул оскорблённый Глоин.

– Так и есть, – кивнул Торин. – Но ты должен понимать, что иного выхода у меня нет.

Глоин хотел бы возразить ему, но промолчал. Бросил тоскливый взгляд на сына и прочёл в его глазах сочувствие и мягкий упрёк: «Ну как, оценили твоё рвение в Эреборе? Такого повышения ты добивался?»