Дэн Ракульт - Незримая сила

Смущало в этом лишь одно: от болота следы мелкого злоумышленника уходили теперь в юго-западном направлении.

– Наверное, хочет скрыться от нас в Сумеречье, – молвил Двалин, шагая вместе с Леголасом и Гимли чуть позади Кэрриэль. – И ведь так он достигнет его быстрее, чем двигаясь строго на запад.

– Боюсь, ты прав, дорогой сосед, – задумчиво ответил Леголас. – Но там находятся владения моего отца, и вору будет непросто затеряться в них.

– Он уже затерялся… – проворчал Гимли. – А если попадёт в лес, то наши поиски окажутся поисками иголки в стоге сена!

– Ты рано отчаиваешься, мой друг, – попытался ободрить его Леголас.

– Нет, принц, – покачал головой Двалин, – Гимли не так уж и ошибается. Нельзя допустить, чтобы невидимка проник в лес. Там мы будем ещё беспомощнее, чем даже здесь.

– Зато для меня и моих эльфов там дом родной, – сказал Леголас. – Дом любимый и охраняемый. Дом, в котором мы знаем наперечёт каждый куст и каждую травинку. А потому любого нарушителя наших границ там ждёт мало приятного.

Гномы ничего ему не ответили, и дальше отряд шёл уже практически без разговоров.

Увы, но темнота не способствовала ускорению погони. Эльфы, конечно, обладали ночным зрением, однако всё равно теперь тратили на поиски следов вора гораздо больше времени, чем днём. Поэтому неудивительно, что незримый беглец за ночь смог значительно оторваться от своих преследователей. Похоже, он тоже прекрасно ориентировался во мраке и использовал это с максимальной эффективностью.

С наступлением же утра путники приободрились, ускорились, но заметного улучшения ситуации это не принесло – похититель Аркенстона по-прежнему оставался для них недосягаем. Всё так же путая следы, он неумолимо приближался к эльфийскому лесу, занимавшему впереди уже весь горизонт. Понимая, что негодяй ускользает, гномы, эльфы и люди принимали все меры, чтобы сократить разрыв, и к концу дня это им в какой-то степени удалось. Тем не менее схватить наглеца до того, как он достиг северо-восточной окраины Сумеречья, они не успели. А когда сами оказались там, его следы, понятные одним лишь эльфам, уводили уже далеко в гущу леса, наполнив гномов отчаянием. Дурные предчувствия Гимли и Двалина начинали сбываться…

Взирая исподлобья на тёмные в сумерках деревья, Двалин стоял мрачный как туча. Ненавистная любому гному древесная чаща сейчас казалась ему непреодолимой преградой.

– Всё пропало! – шептал он, дёргая себя за бороду. – Мы снова утратили Аркенстон, наше величайшее Сокровище!

Прочие гномы тоже тяжко вздыхали и громко ругали обскакавшего их вора. Глядя на них, создавалось впечатление, что теперь им и жить незачем, – так дорожили они алмазом Трейна. И это в очередной раз вызвало у Леголаса недоумение. Конечно, Аркенстон был необычным камнем, но эльфы не считали его таким уж выдающимся – на своём долгом веку видали они алмазы и покрупнее, и позначительнее. Взять хотя бы те же легендарные Сильмариллы [5] Сильмариллы – светящиеся драгоценные камни, главное творение и сокровище Перворожденных эльфов. Изначально камней было три, но с веками два из них бесследно сгинули, а третий вознёсся на небо вместе с героем древности Эарендилом, став там одноимённой звездой. Именно светом этой звезды наполнила в своё время Галадриэль светоносный фиал, подаренный затем Фродо Бэггинсу. .

– Что в этом камне особенного, если вы из-за него с ума сходите? – тихонько спросил Леголас у Гимли, отведя его в сторону. – Сначала Торин Дубощит едва не устроил из-за него войну, а теперь и вы готовы перерыть всё Средиземье в его поисках.

– Он… исключительный, – скупо уронил Гимли и поджал губы, всем своим видом говоря, что продолжать эту тему он не намерен.

– И чем же? – Леголас, однако, его ответом совсем не удовлетворился.

– Он был самый огромный, какой только смогли добыть потомки Дьюрина… – выдавил Гимли, поняв, что так просто от этого допроса не отделается.

– И всё? – не унимался Леголас. – А может, ещё потому, что он самопроизвольно светился, как говорят очевидцы?…

– Может, и поэтому, – согласился Гимли, старательно не смотря другу в глаза.

Заподозрив, что его приятель не совсем откровенен, Леголас прищурился.

– Так-так, Гимли, а ну выкладывай всё начистоту, – потребовал он. – Я же вижу, ты что-то скрываешь. Никакие камни сами по себе обычно не светятся, так в чём здесь подвох?

Гимли упрямо засопел, но, не желая обижать лучшего друга, наконец тяжело вздохнул.